Папа. Катя Райт

отец. Я сам его, конечно, «папой» не мог называть. Хоть он, вроде, и нормальный чувак был, все равно козел. Я все равно в душе очень сильно на него злился, но ничего ему не высказывал. До поры до времени. Да, до того, как мне зарядило этим переходным возрастом.

      Переходный возраст – это когда у тебя появляются такие друзья, с которыми вы никак не можете расстаться и пропадаете черт знает где допоздна. Андрею это как будто не очень нравилось, и он постоянно спрашивал, где и с кем я бывал. Может, у остальных была такая же петрушка – не знаю, сравнивать мне было особенно не с чем.

      – Не твое дело! – огрызнулся я в очередной раз на его вопрос, проходя в комнату, стянув вымазанные в грязи кеды в коридоре.

      – Я твой отец! – строго ответил он. – Так что мое.

      – Да прям! – отозвался я, уже закрывая за собой дверь.

      – Юр! – он успел поставить ногу в проем, чтобы дверь не захлопнулась. – Я же просто спрашиваю! Я волнуюсь…

      – Не волновался четырнадцать лет…

      – Ты тоже два года как-то нормально со мной общался! – парировал он.

      – Не понимал ни фига!

      – А теперь что, понял?

      – Отстань! У меня переходный возраст!

      Мы ругались. Иногда несильно, но порой просто орали друг на друга.

      Однажды мы с пацанами купили и выпили бутылку водки на четверых, и потом я, не очень-то трезвый, пришел домой. Андрей, ясное дело, с порога учуял запах и давай меня отчитывать. Я – в защиту.

      – Чего ты меня учишь еще! – рявкнул после долгой перепалки. – У самого нет друзей, так не завидуй!

      – Вот, значит, как ты заговорил, – хмыкнул как-то очень горько Андрей. Так горько, мать его, что я почти на вкус эту горечь почувствовал. – Я тебе деньги даю не на то, чтобы ты водку пил… – добавил он неосторожно, и мой пьяный язык зацепился тут же за его слова.

      – Да и не давал бы! – крикнул я. – Столько лет не давал, и чего это начал вдруг! Мне тебе что, отчитываться?

      – Я не прошу отчитываться… – попытался остудить кипящий спор Андрей.

      – Вот и все! – бросил я. – Деньги он мне дает, что ты прям! То же мне…

      Я хотел было уйти и громко хлопнуть дверью своей комнаты, чтобы продемонстрировать, насколько мне действительно не нужны были его деньги и вообще забота. Но Андрей схватил меня за руку, очень сильно, неосторожно, не рассчитав.

      – Стой!

      – Отпусти! – я вырвался. – Ты мне никто!

      – Извини, Юр…

      – Да пошел ты! Засунь свои извинения в задницу себе! Перед мамой извиняйся!

      Я пьяный был, конечно, и нес черт знает что. Не думал я так, но с пьяного, да еще в переходном возрасте, что возьмешь. Однако Андрей в этом плане мужик – ничего не скажешь – все терпел.

      – Протрезвей! – бросил он, но слова ударились о закрытую дверь моей комнаты. – Завтра поговорим, умник! Сам пожалеешь, что напился! Приползешь еще.

      Он усмехнулся. Я рухнул на кровать. А потом