Домовёнок Кузька (сборник). Татьяна Александрова

Я ж молоденький, семь веков всего, восьмой пошёл…

      – Семь лет, – поправила Наташа. – Как мне.

      – У вас годами считают, – уточнил Кузька, – у нас – веками, в каждом веке сто лет. Вот моему дедушке сто веков с лишним. Не знаю, как ты, а мы с огнём не водимся. Играть он не умеет, шуток не любит. Кто-кто, а мы это знаем. Дедушка нам говорил: «Не играйте с огнём, не шутите с водой, ветру не верьте». А мы не послушались. Поиграли раз, на всю жизнь хватит.

      – Кто поиграл?

      – Мы поиграли. Сидим как-то у себя дома под печкой. Я сижу, Афонька, Адонька, Сюр, Вуколочка. И вдруг…

      Но тут в дверь опять постучали.

      Вот беда, беда, огорчение!

      Очень высокий, почти до потолка, молодой человек спросил Наташу:

      – Где у вас телевизор?

      Куртка на юноше блестела, «молнии» на куртке сверкали, рубашка в мелкий цветочек, а на ней значок с Чебурашкой.

      – Ещё не приехал, – растерянно ответила Наташа, глядя на Чебурашку.

      – Да ты одна, что ли? – спросил юноша. – А чего пускаешь в дом кого попало? Ну ладно, зайду ещё! Расти большая.

      Девочка бегом вернулась в кухню. Там тихо и пусто. Позвала она, позвала – никто не откликнулся; поискала, поискала – никого не нашла. Заглянула в белый шкафчик под раковиной, в духовку – нет Кузьки. Может быть, он спрятался в комнатах?

      Наташа обегала всю квартиру, обшарила все углы. Кузьки и след простыл. Напрасно она развязывала узлы, отодвигала ящики, открывала чемоданы, напрасно звала Кузьку самыми ласковыми именами – ни слуху ни духу, будто никогда никакого Кузьки и в помине не было. Только машины шумели за окном и дождь стучал в стёкла. Наташа вернулась в кухню, подошла к окну и заплакала.

      И тут она услышала очень тихий вздох, чуть слышный стук и тихий-претихий голос.

      – Вот беда, беда, огорчение! – вздыхал и разговаривал холодильник. Кто-то скрёбся в холодильнике, как мышка.

      – Бедный, глупый Кузенька! – ахнула Наташа, кинулась к холодильнику, взялась за блестящую ручку.

      Но тут в дверь не просто застучали, а забарабанили:

      – Наташа! Открывай!

      Наташа бросилась в коридор, но по дороге передумала: «Сначала выпущу Кузьку, он совсем замёрз».

      – Что случилось?! Открывай сейчас же!! Наташа!!! – кричали в коридоре и ломились в дверь.

      – Кто там? – спросила Наташа, поворачивая ключ.

      – И она ещё спрашивает! – ответили ей и потащили в комнаты диван, телевизор и много других вещей.

      Наташа на цыпочках побежала в кухню, открыла холодильник, и прямо ей в руки вывалился дрожащий холодненький Кузька.

      – Вот беда, беда, огорчение! – приговаривал он, и слова вместе с ним дрожали. – Я-то думал, это мой домик, укромненький, чистенький, а тут хуже, чем у Бабы-Яги, у той хоть тепло! Деда Мороза изба, что ли, да не простая, с секретом: впустить-то впустит, а назад – и не проси… И приманок всяких вдоволь, яства одно другого слаще… Ой, батюшки, никак, олелюшки там оставил! Пропадут они, замёрзнут!

      В коридоре послышались шаги, раздался грохот, шум, треск. Кузька до того перепугался – перестал дрожать, смотрит на девочку круглыми от