Домовёнок Кузька (сборник). Татьяна Александрова

вечера сидеть и кланяться! Посиди-ка весь день в луже, не пивши, не евши. Думаешь, хорошо?

      – Ну, попить-то он может, – нерешительно сказала Наташа.

      – Угу, – согласился Кузька. – А поесть мы ему олелюшку бросим в окошко. Ладно? Только аккуратно, а то попадёшь в голову, а он маленький, эдак и ушибить можно.

      Они долго возились с задвижками, открывали окно, потом высунулись, увидели лужу, рядом с ней серую точку (видно, Летун не всё время купался, иногда и загорал) и очень удачно бросили из окна пирожное «наполеон»; оно упало прямо в лужу. Только успели закрыть окно, Кузька как закричит:

      – Ура! Едут! Уже едут! Гляди!

      Внизу по широкому новому шоссе мчался грузовик с узлами, столами, шкафами.

      – Ну-ка, ну-ка, что у нас за соседи! – радовался Кузька. – Друзья или просто знакомые? А не знакомы, долго ль познакомиться – приходи сосед к соседу на весёлую беседу. Эй ты! Куда уезжаешь? Куда? Вот они мы, не видишь, что ли? Остановись сей же час, кому говорят!

      Но грузовик проехал мимо и увёз людей с их добром в другой дом, к другим соседям.

      Кузька чуть не плакал:

      – А всё машина виновата! Не могла остановиться, что ли? К другим соседям поехали. А к нам жди-пожди – то ли дождик, то ли снег, то ли будут, то ли нет.

      Наташе успокоить бы его, а она слова сказать не может, смеяться хочется. И вдруг она услышала:

      – Эй ты! Сюда заворачивай! Лети, лети к нам в гости со всеми чадами и домочадцами, с друзьями и с соседями, со всем домком, окромя хором!

      Девочка посмотрела в окно: коробки домов, подъёмные краны, а над ними самолёт.

      – Ты кого зовёшь?

      – Его! – Кузька ткнул пальцем в небо, указывая на самолёт. – Давеча он также летел, а я его подразнил.

      Кузька смутился, покраснел, даже уши у него стали красными от смущения.

      – Я ему язык показал. Может, видела? Обиделся, поди. Пусть уж побывает у нас, олелюшечек отведает. А то скажет: дом-то хорош, да хозяин негож.

      Наташа рассмеялась. Самолёт к нам зовёт, кормить его собирается!

      – Вот чудак, да он же здесь не поместится.

      – Толкуй больной с подлекарем! – развеселился Кузька. – Вот машину, которая нас везла, я в гости не звал, велика, в горницу не влезет. А самолёт – другое дело. Сколько их в небе перевидал, ни один крупнее вороны или галки на глаза не попадался.

      А этот не простой самолёт, обиженный. Если тесно ему покажется, так ведь в тесноте, да не в обиде. А будешь надо мной смеяться – убегу, и поминай как звали.

      Самолёт, конечно, не откликнулся на Кузькино приглашение, а улетел, куда ему было надо.

      Кузька долго-долго глядел ему вслед и грустно сказал:

      – И этот не захотел к нам в гости. Крепко на меня обиделся, что ли…

      Воробьиный язык

      Наташа решила больше не смеяться над Кузькой. Если маленькие чего не знают, на то они и маленькие. Вырастут – узнают.

      А Кузька – совсем маленький, хоть и в огромных лаптях. Откуда ему знать про самолёты?

      – Ты разве в машине с