Подвиги бригадира Жерара. Приключения бригадира Жерара (сборник). Артур Конан Дойл

второе дерево. Теперь вершины оказались в шаге друг от друга, но, как вы понимаете, стоило их отвязать, и стволы тут же распрямились бы. К тому времени я уже понял дьявольский план бандитов.

      – Полагаю, вы сильный человек, полковник? – Эль Кучильо подошел ко мне с гнусной улыбочкой.

      – Если меня освободите, я покажу вам – насколько.

      – Нам стало интересно, сумеете ли вы одолеть эти две елочки. Веревки мы привяжем к вашим ногам, а потом отпустим. Если вы сильнее деревьев, ничего вам не сделается, а если сильнее они… Что ж, полковник, тогда с каждой стороны нашей полянки останется от вас по сувениру.

      Эль Кучильо рассмеялся, а следом захохотали все сорок его прихвостней. И по сей день, когда меня одолевает хандра или мучает старая польская лихорадка, мне в кошмарах снится круг жестоких смуглых лиц, хищные глаза и отсветы пламени на крепких белых зубах.

      Удивительно – и я слышал это от многих, – до чего обостряются чувства в столь бедственном положении. Никогда человек не воспринимает все с такой ясностью, как за миг до страшной и предвиденной гибели. Я замечал все – запах смолы от поленьев, каждую травинку и шорох. А потому раньше чем кто бы то ни было, еще до того, как главарь обратился ко мне, я различил тихий однообразный звук. Он был далеко, но приближался с каждой секундой. Сначала до меня долетел просто неясный гул, но когда бандит замолчал, а его подручные стали развязывать мои ноги, чтобы отвести на место казни, сомнений не осталось – стучали копыта, звенели уздечки, сабли побрякивали по стременам. Мог ли я, служивший в легкой кавалерии с тех пор, как у меня первый пушок над губой пробился, не понять, что к нам приближается отряд гусар?

      – На помощь, друзья! На помощь! – Мне врезали кулаком по губам, поволокли, но я продолжал кричать: – На помощь, удальцы! Скорее, дети мои! Вашего полковника хотят убить!

      От боли и отчаяния рассудок у меня помутился, и я решил, что сюда под гром литавр вот-вот примчится мой полк.

      Однако появились на поляне совсем не те, кого я ждал. К нам галопом скакал всадник на великолепной чалой кобыле. Он был молод, хорош собой и держался в седле с чертовской удалью и благородством, почти как я. Его необычный красный мундир забрызгала грязь, однако на плечах лежали золотые погоны, а на голове сверкала каска со щегольским белым плюмажем из конского волоса, ниспадавшим с гребня. За молодым человеком следовали еще четверо в такой же форме, все – чисто выбритые, круглолицые и благообразные; они больше напоминали монахов, чем драгун. По приказу своего предводителя всадники остановились, ножны стукнули о стремена, а командир подъехал к нам. Пламя ярко освещало его разгневанное лицо и великолепную голову лошади. Увидев мундиры, я, конечно же, догадался: это англичане. Я встретил их впервые, но по горделивой осанке и уверенной манере сразу понял, что слухи – правда, и это в самом деле достойные противники.

      – Стойте! – воскликнул молодой офицер по-французски с довольно сильным акцентом. –