Приключения кирасира Стрешнева. Олег Крюков

совня. Путник, окажись таковой здесь в столь поздний час, бросив внимательный взгляд на полуразвалившееся строение, увидел бы в одном из оконных проёмов еле приметный свет. А если ещё и обладал смелостью, да подкрался к этому проёму, то услышал бы весьма опасный разговор. А если ещё и заглянул внутрь…

      Но где найти путника в эту ненастную ночь? Да и жалко человека. Заметь его люди в часовне, живым не отпустят. Ибо, страшное дело затевается в старых стенах.

      – Я размещу своих людей на крышах двух противоположных домов. Вот здесь. – Рука в чёрной перчатке обвела небольшой круг на карте. – Как раз в этом месте кортеж наместника свернёт на мост Августа. Русские попадут под перекрёстный огонь, так что шанса выйти живым из нашей ловушки, у князя нет.

      – Князь предпочитает передвигаться верхом?

      – Как любой военный.

      – Но тут оказия особенная. Он представляет русского императора. Что если церемонии заставят его сесть в карету?

      – Разве карета спасёт наместника от пуль?

      – Боюсь, вам не удалось убедить меня. Мне нужен полный успех задуманного, и результат должен быть известен сразу же по окончанию. А в вашем плане это возможно при двух условиях: если Репнин поедет верхом, и если кроме полуэскадрона кирасир он не возьмёт в конвой этих ужасных гуннов, которых они называют…чёрт, забыл!

      – Башкиры, маркиз!

      – Никаких титулов! И тем более имён. У этих стен могут быть уши.

      Человек, которого назвали маркизом, обвёл взглядом заброшенную часовню. Со стороны южной стены, там, где сквозь бойницы верхних окон виднелось беззвёздное ночное небо, раздался шорох. В мгновение в его правой руке появился кавалеристский пистолет. В свете факела на чёрной коже блеснули рубин и золото большого перстня.

      – Это всего лишь летучие мыши!

      – Нервы!

      Пистолет исчез в недрах чёрного плаща.

      – Так вот, если с Репниным будут эти чёртовы башкиры, за ваш план я не дам и ломаного гроша.

      – И правильно сделаете!

      Из тьмы в круг света ступила фигура. Тот же чёрный плащ, шляпа, закрывающая верхнюю половину лица.

      Теперь пистолеты в мгновение оказались в руках всех троих. Раздались щелчки взводимых курков.

      – Успокойтесь, господа! – незваный гость поднял ладони.

      – Кто вы?

      – Вы же сами сказали, никаких имён.

      Незнакомец приподнял поля своей шляпы.

      – Вы…

      – Тсс, – приложил он палец к губам. – Итак, план хорош, но исключительно для военной кампании. Князя легче убить в резиденции, во время выступления.

      – Здание будет усиленно охраняться. Прикажете брать его штурмом?

      – Зачем? Внутри буду я.

      – Вы готовы поставить на кон собственную жизнь? Вас схватят! И хорошо, если позволят сделать один выстрел!

      Тонкие губы чуть скривились в лёгкой усмешке.

      – А мне больше и не надо. Вы, наверное, слышали о моей репутации?

      – Шесть дуэлей и все со смертельным исходом. Первый выстрел и прямо в сердце. Вы, несомненно, лучший стрелок в Европе.

      – Благодарю! – изобразил тот лёгкий поклон.

      – Так вы хотите вызвать князя на дуэль? И убить его прямо в резиденции курфюрстов? Но для этого нужна более чем веская причина.

      – Уверяю вас, господа, она у меня есть.

      – Ах, Имберг, ну голова! Даром, что молод! Учись, штабс-ротмистр!

      – Поздно мне, Ваше Высокопревосходительство негоцианству учиться. Да и пристало ли это боевому офицеру?

      – И то верно.

      Николай Григорьевич оглядел ладную фигуру начальника своего конвоя.

      – Тут, штаб-ротмистр, оружие не менее страшное, чем пушки и ружья. Подрыв финансовой системы Империи – это не на ратном поле друг в друга палить. К тому же не каждый оружие это распознает. Вот ты, допустим, отличишь сто рублей подложной ассигнации от подлинной?

      Князь Репнин-Волконский положил перед офицером две ассигнации достоинством в сто рублей. Тот повертел каждую в руках, пощупал, даже понюхал.

      – По виду одинаковые.

      – Вот и я также мыслю, – вздохнул князь. – А Алексей Осипович сразу распознал вот в этой французскую подделку, – он взял двумя пальцами одну бумажку. – А может вот в этой. Тьфу ты, чёрт! Ладно, давай в резиденцию собираться! Перед саксонцами речь держать будем.

      – Николай Григорьевич, – замялся штаб-ротмистр, – у меня опять затылок чешется. Как тогда, перед Кульмом. К опасности!

      – Оставь, Стрешнев! – отмахнулся Волконский. – Шрам, поди, зудит, который тебе граф Браницкий в прошлом году на память оставил. Через час выезжаем!

      Князь на минуту задумался, глядя в окно.

      – Опасность, Степан Петрович, всегда рядом ходит. Банкир Фреге злобу затаил, ещё бы, такой убыток потерпел, когда мы его подложные рубли накрыли!

      Николай