Два мига для тебя. Кэтрин Полански

Что ты собираешься делать?

      – Не знаю, – Иэн помолчал. – Наверное, отправлюсь домой. Или побуду еще здесь. Сыграю в игру «все как обычно». Последний вечер.

      – Ты считаешь это разумным?

      – Я считаю это необходимым. Пойми, Винс, что мне осталось? Миг. Может быть, два. А потом… – Он резко сменил тон: – Приезжай ко мне завтра. Я планирую страдать жалостью к себе, и мне просто необходим будет приятель, который выльет мне за шиворот ведро воды и тем самым поднимет на ноги. Моя прислуга уже не решается.

      – Собираешься погулять?

      – Вот именно. Погулять. Потанцевать с хорошенькими женщинами. Делать им комплименты и целовать руки. Словом – так, как будто ничего не случилось. Веселиться.

      – Думаешь, получится? – Скептицизм в голосе Винеснта заранее обрекал идею на провал.

      – Черт тебя побери, Винс! – взорвался Иэн. Дарина сжалась. «Молчи, девочка, молчи…» – Не убивай мне этот вечер! Я знаю, ты делаешь как лучше, но, пожалуйста, не убивай! Пусть память обо всем полежит на дальней полке до завтра. Сегодня – это сегодня. Еще несколько часов.

      – Прости, – виновато сказал Винсент, – кажется, я немного перестарался со своими принципами. Извини. Конечно, вечер… Делай, что считаешь нужным.

      – Твое разрешение мне на это не требуется, – проворчал Иэн, но зла в его голосе не было.

      – А я, увы, должен буду оставить это увлекательное мероприятие, как только поговорю с Джессом. Сам понимаешь…

      – Понимаю, – усмехнулся Иэн. – Удачи.

      – Благодарю. Она мне пригодится.

      Они пошли по направлению к залу. Дарина еще несколько секунд сидела, как завороженная, и лишь спустя эти невыносимо долгие секунды мелькнула отчаянная мысль: «Что же ты сидишь?! Он уходит!»

      Она вскочила, но не смогла удержать равновесие и едва не упала. Ноги затекли от длительного сидения; когда она сделала шаг, ей показалось, что она ступает по иглам. Но нельзя было терять время. Шаги Иэна и его друга уже затихали.

      Дарина двумя резкими взмахами вытерла слезы со щек, пригладила волосы и, подобрав юбки, бросилась за мужчинами. Однако они уже вошли в зал: коридор был пуст. Проклиная свою нерасторопность, Дарина поспешила за ними.

      Она почти бегом ворвалась в зал и поняла, что все-таки опоздала: вокруг нескончаемым хороводом двигались вальсирующие пары… Музыка неприятно резанула слух. Немыслимо было найти в этом столпотворении того, кто был сейчас нужен ей… так нужен ей!

      Она готова была заплакать, упасть здесь же, на холодный, натертый множеством ног пол… Нельзя. Улыбка. Улыбайся, девочка! Она с усилием приподняла уголки губ и поняла, что сейчас действительно упадет.

      Дарина ушла в холл и просидела в темном уголке больше часа.

      Когда она вернулась в зал, там не было почти никого: гости отправились к столам, накрытым в оранжерее. В зале погасили свечи и распахнули окна, изгоняя духоту. Пахло опавшей листвой.

      Оркестр играл тягучую, печальную мелодию. «Как раз для моего