Возраст любви. Бертрис Смолл

его волос.

      – Как скоро поймут наши дочери, – заключила Горауин, – премудростей тут немало.

      Вечером в зал вкатили лохань и поставили перед очагом. Рядом, на маленьком столе, уже лежали тряпицы, щетки, полотенца и мыло. Девушки, повязав длинные передники поверх камиз, ждали, когда приведут брата, и когда слуги втащили громко орущего мальчишку, переглянулись и захихикали. В девять лет Бринн Пендрагон был копией отца. Чересчур высокий для своих лет, с длинными ногами и руками и густыми черными волосами, он и в самом деле был на редкость грязен. При виде лохани он стал вырываться еще яростнее.

      – Не буду я купаться! Только слабаки и норманнские щеголи лезут в воду!

      – Закрой рот! – рявкнул отец, отвесив ему подзатыльник, чем немедленно прекратил вопли и сопротивление. – Настоящая хозяйка дома всегда моет гостей. У твоих сестер нет опыта в этом искусстве, поскольку мы редко принимаем гостей. Мы с тобой единственные знатные люди во всей округе, а я не собираюсь позволять дочерям мыть себя! Не настолько я слаб! Поэтому, сын мой, ты добровольно и без принуждения согласишься на ежедневное купание, иначе я спущу с тебя шкуру. Я собираюсь искать мужей для Аверил и Майи. Неужели ты позволишь им опозорить имя Пендрагонов дурными манерами и недостатком гостеприимства?!

      Бринн ничего не ответил, но значительно присмирел. За все годы отец только дважды бил его, и испытывать судьбу в третий раз как-то не хотелось.

      – Ты что, никогда не переодеваешься? – спросила Аверил, принимаясь сдирать с него одежду. – Фу! До чего же от тебя несет, братец! Какой стыд! Ты, сын лорда, должен следить за собой!

      Она отдала одежду брата Майе и Джунии с наказом бросить в огонь.

      – Но это моя любимая рубашка, – запротестовал мальчик.

      – Да, и если сунуть ее в суп, можно отравить своих врагов, язычник ты этакий, – упрекнула Аверил.

      Отец и его женщины засмеялись, но не подумали остановить девушку.

      Когда мальчика раздели, Аргел сказала:

      – Его нужно поставить в лохань, девушки, и хорошенько вымыть. Потом усадить и перед тем, как мыть голову, вычесать гнид из волос.

      Девушки принялись намыливать брата и так энергично оттирать щетками, что кожа из черной стала розовой.

      – Нужно мыть всего, с ног до головы? – нервно спросила Майя.

      – Всего, – хором ответили матери. Майя взглянула на мужской отросток и встретилась глазами с Аверил.

      – Сделай это, – попросила она. – Он мой брат.

      – И мой тоже. Но сегодня моя очередь. А завтра – твоя.

      – Завтра! – взвизгнул Бринн. – Вы и завтра от меня не отстанете?

      Аргел снова рассмеялась.

      – Каждый день, пока девушки не научатся, как следует тебя мыть. Прости, Бринн, но они должны учиться. Будь у нас гости почаще – дело другое, но мы живем так уединенно, что сюда приезжают только по делу.

      Аверил взяла тряпочку, густо намылила и вымыла мужскую плоть брата. Плеснула водой, смыла пену и выпрямилась.

      – Не так уж и страшно, – заметила она