Жестко и быстро. Владимир Пекальчук

четвертый уровень, за безродного неудачника вроде меня, которого и так считаете своей собственностью, – то вы трое все равно останетесь мне чужими. Даже будь вы мне родней по линии жены – я никогда не забуду, как меня бросили умирать в пустыне. И потому акции я вам не отдам.

      – Вообще-то я собирался их у тебя купить.

      – Тогда пункт номер три не актуален. Но первый и второй никуда не делись, потому – не продается.

      В этот момент шеф СБ откинулся на спинку кресла и издал смешок:

      – Что ж, мне остается только вернуться в офис и уволить пяток дилетантов…

      – Это кого же?

      – Спецов наших штатных, которые составляли на вас психологическую модель… Она разительно отличается от того человека, которого я вижу. Диаметрально причем.

      Я пожал плечами:

      – Не их вина. Малыш Реджи, на которого они составили модель, умер в пустыне. Я совершенно другой человек, что вы сами и заметили. Так что, дедушка? Разговор закончен и я могу удалиться? В свои комнаты или вообще из поместья?

      Дед внезапно тяжело вздохнул.

      – Да, давно я так не лажал, – сказал он, не обращаясь ни к кому конкретно. – Зря я вообще начал разговор про эти чертовы акции… В общем, не они были главной темой для беседы…

      – И что же в таком случае?

      – Томас Рэмм. Точнее, его смерть. А еще точнее – его убийца. Преступник – тот, кому это выгодно, и мы с Петром Николаичем уже голову сломали, пытаясь понять, кому и в чем была эта выгода.

      Я скептически покачал головой:

      – Все, что я знал, – рассказал следователям, и не один раз. А Петр Николаевич вроде как копии в своем столе держит. Без понятия, что тут еще прибавить.

      – Об этом чуть позже… Господин Уэйн, надо думать, ваши предполагаемые обязанности внезапно… испарились, так что…

      – Секундочку, – вмешался я, – обязанности остались, ведь вам по-прежнему необходимо добиться от моего дяди согласия вернуть акции в мою собственность. Правда, я это сделаю, скорее всего, раньше вас, но официальный ход делу дать надо.

      – Будет сделано, – кивнул тот.

      – Премного благодарен. У меня все в таком случае.

      Дед сделал знак дежурящему внутри дома слуге, тот немедленно вышел на балкон.

      – Иван, проводи господина Уэйна в буфет и должным образом угости, а потом распорядись, чтобы его отвезли домой или куда ему будет угодно.

      – Слушаюсь.

      Душеприказчик откланялся, поблагодарил за гостеприимство и ушел, на балконе мы остались втроем.

      Шеф СБ прокашлялся.

      – Итак. В смерти Томаса была определенная выгода многим людям, каждому своя, в том числе и вам, но потенциальные проблемы в виде обвинения и суда заведомо перекрывали тот плюс, что он перестал бы вас изводить. Однако я могу с ходу назвать по меньшей мере четырех человек, которым смерть Томаса Рэмма весьма выгодна.

      – Дайте угадаю… Его мачеха, тетя Маргарет, – без сомнения, но остальные…

      – Ваши двоюродные