Прекрасный день, чтобы умереть. Дэвид Дэниш

на бульваре Руш. Он подошел к владельцу и ударил его ломом. Тот упал, но смог нажать кнопку экстренного вызова и предупредить полицию, а также владельцев соседних магазинов. Господин Джабер обобрал 18 лотков с бриллиантовыми ожерельями, но был арестован службой безопасности до того, как он успел скрыться на машине.

      Во время этого доклада Джабер старался не смотреть на обвинителя. Но взгляд его жгуче-черных глаз, то и дело останавливавшийся на Аятолле, казался неожиданно сильным и властным для такого низенького, худого человека.

      – Что ты можешь сказать в свою защиту? – спросил Аятолла, не поднимая глаз.

      Это был первый раз, когда он заговорил. Его слова эхом отозвались в зале суда.

      – Я всегда был верен Революции, – ответил Джабер.

      Когда он это произнес, я заметил застарелый шрам у него под подбородком. Из-за него на лице Джабера словно бы застыла вечная ухмылка.

      – Тебя задерживали ранее? – спросил Аятолла.

      – Нет.

      – Да, его арестовывали несколько раз, – перебил прокурор. – В прошлом году его поймали на складе, он украл батареи. Выпущен из тюрьмы за примерное поведение через три месяца. Еще через пару месяцев, 15 июля, его опять задержали за продажу краденых автомагнитол. Приговор – шесть месяцев тюрьмы.

      – Ты женат? – поинтересовался Аятолла.

      – Да, господин, – ответил Джабер.

      – А дети у тебя есть?

      – Да, четверо.

      – Чем ты зарабатываешь на жизнь, когда не воруешь?

      – Я плотник.

      Аятолла опустил голову, задумался на несколько мгновений, бормоча что-то себе под нос. И почти сразу же выдал свой вердикт:

      – Отрубить ему левую руку до запястья.

      В темных углах зала заплясали тени. Головы закивали. Казалось, что Джабер не понимал, какое наказание ему назначили. Его взгляд прыгал с Аятоллы на обвинителя и обратно. Внезапно он осознал, что произошло, и пронзительно вскрикнул:

      – О Господи, нет!

      – Тишина! – приказал Аятолла.

      – Ваше Святейшество! – взмолился Джабер, упав на колени. – Сжальтесь надо мной!

      – Я уже сжалился, – тихо проговорил Аятолла. – Я мог приказать отрубить обе руки.

      – Я не смогу работать с одной рукой! – запротестовал Джабер, глядя на судью так, словно бы он пытался испепелить того на месте.

      – Ты найдешь способ. Ты не первый вор в этой стране, который останется без руки.

      – Слепец счастливее одноглазого, – неожиданно серьёзно ответил Джабер.

      – Не спорь со мной, – сухо отрезал Аятолла. – Ты на моём суде, и я вижу твою вину. Договориться со мной у тебя не получится.

      – Ради Бога! – выкрикнул Джабер.

      – Следующий!

      Джабер продолжал рыдать и выкрикивать что-то нечленораздельное.

      – Тишина! – рявкнул Аятолла, приказав гвардейцам увести заключенного из зала суда.

      Трое из них схватили Джабера за плечи. Они попытались поднять его, но тот вцепился в стул. Когда же