Трактир «Ямайка». Дафна Дюморье

грубости.

      – Все меня боятся, – продолжал Джосс, – вся их поганая свора! Боятся меня, а я никого не боюсь! Я тебе говорю: кабы я был образованный да ученый, я мог бы потягаться хоть с самим королем Георгом! Пьянство вот только меня губит, пьянство и горячая кровь. Это наше родовое проклятие, Мэри. Не было еще такого случая, чтобы кто-нибудь из Мерлинов умер в своей постели. Моего отца повесили в Эксетере. Он поссорился с одним типом и убил его. Моему деду отрезали уши за воровство. Его отправили в ссылку, он умер в тропиках от укуса ядовитой змеи. Я – старший из трех братьев, все мы родились в тени Килмара, что высится над Пустошью Двенадцати, вон в той стороне. Если идти через Восточную пустошь до самого Рашифорда, то увидишь громадную гранитную скалу, которая похожа на руку дьявола, вылезшую из земли. Это и есть Килмар. Кто родился в его тени, обязательно сопьется, вот как я. Мэтью, мой брат, утонул в Тревартском болоте. Мы думали, во флот подался, потому и нет от него вестей, а летом наступила засуха, семь месяцев не было дождя, глядим – Мэтью торчит в болоте, руки поднял над головой, а вокруг летают кроншнепы. А брат Джем, черт бы его побрал, у нас младшенький. Еще цеплялся за юбку матери, когда мы с Мэттом уже были взрослыми мужчинами. Мы с Джемом никогда не ладили. Слишком уж он шустрый и слишком острый на язык. Ну да в свое время его тоже поймают и повесят, как отца.

      Джосс замолчал и уставился на свой пустой стакан. Взял его в руку, подержал и снова поставил на стол:

      – Нет, хватит. Не буду сегодня больше пить. И так уж наговорил достаточно. Иди спать, Мэри, пока я не свернул тебе шею. Вот, держи свечку. Твоя комната прямо над крыльцом.

      Мэри молча взяла подсвечник и хотела пройти мимо дяди Джосса, но он вдруг схватил ее за плечо и развернул лицом к себе.

      – Иной раз ночью ты услышишь колеса на дороге, – сказал он, – и эти колеса не проедут мимо, а остановятся у «Ямайки». И еще ты услышишь шаги во дворе и голоса под окном. Когда такое случится, Мэри Йеллан, ты не вылезай из постели и голову спрячь под одеяло. Поняла?

      – Да, дядя.

      – Очень хорошо. А теперь убирайся, и, если еще хоть раз меня о чем-нибудь спросишь, я тебе все кости переломаю.

      Мэри вышла в темный коридор, наткнулась на диванчик, стоявший у стены, и наконец кое-как ощупью нашла лестницу. Поднявшись на второй этаж, Мэри остановилась, повернувшись лицом к лестнице, и попыталась сориентироваться. Дядя сказал – ее комната над крыльцом. Мэри пробралась через неосвещенную площадку, прошла мимо двух дверей по обеим сторонам коридора, – видимо, это были пустующие комнаты для гостей, которые больше не останавливались на ночлег в «Ямайке». Дальше ей попалась еще одна дверь. Мэри повернула ручку и в мигающем свете свечи убедилась, что это ее комната, так как на полу стоял ее сундук.

      Стены без обоев и голые доски пола. Перевернутый ящик вместо туалетного столика, на ящике – треснутое зеркальце. Ни кувшина, ни умывальника. Видимо, умываться придется в кухне. Кровать