Западня. Понсон дю Террайль

от вашего недалекого ума мне остается лишь пожимать плечами.

      Обижаться Андюс не стал. Миллион, сто франков задатка и особенно властный вид, который напускал на себя Сентак, заставили его играть роль покорного слуги, при одной мысли о которой он еще совсем недавно бунтовал.

      – Теперь ваш черед объясниться, – промолвил предводитель бандитов.

      – Вы разбираетесь в законах? – спросил Сентак.

      – Да.

      – В каких конкретно?

      – Главным образом, в Уголовном кодексе, – с улыбкой ответил Андюс.

      – А в Гражданском?

      – Не очень.

      – Если бы вы были в нем сведущи, то знали бы следующее: чтобы моя жена унаследовала состояние Давида, он не должен исчезнуть.

      – Вот как?

      – Он должен лишиться жизни, причем так, чтобы об этом узнали все. Независимо от того, какой смертью он умрет – естественной или насильственной – гражданские власти должны засвидетельствовать его кончину.

      – А если он просто исчезнет? – спросил Семилан.

      – Тогда его объявят временно отсутствующим и для вступления в права наследства придется ждать шесть, а то и одиннадцать лет.

      – Ага! Понимаю, – сказал Андюс.

      – Какое счастье.

      – Только вот выполнить эту задачу будет нелегко.

      – Почему?

      – Дело в том, что в случае насильственной смерти человека, какие меры предосторожности ни принимай, могут остаться следы.

      – Вполне возможно.

      – И всегда найдутся люди, достаточно нескромные для того, чтобы попытаться узнать, кто должен нести за эту смерть ответственность.

      – И что из этого?

      – А то, что полиция может что-нибудь пронюхать и постепенно добраться до исполнителей преступления.

      – Правда ваша, но вы сами должны все устроить так, чтобы полиция ни о чем не догадалась.

      – Но как?

      – Послушайте, дорогой мой, это уже не мое дело, а ваше.

      – Может быть, – продолжал Андюс. – Но если по какой-то случайности меня вдруг арестуют и устроят допрос, лично вы будете очень заинтересованы в том, чтобы я никогда не произнес вашего имени.

      – К чему вы клоните?

      – К тому, что вы, в конечном счете, наш сообщник, хотя и очень ловко слагаете с себя всю ответственность. Это меня удивляет, тем более что у вас, я уверен, есть какой-нибудь хитроумный способ достижения цели, который вы хотите нам порекомендовать.

      – Действительно. Этот мальчик, этот молодой человек, очень любит подолгу кататься в фиакре.

      – Отлично!

      – Лошади его – звери ретивые…

      – Достаточно, – прервал его Андюс. – Нашими стараниями у него на конюшне появится новый мальчик-слуга, а несколько дней спустя произойдет несчастный случай.

      – Какого рода? – спросил Сентак.

      – Лошади понесут… об остальном догадаться нетрудно.

      – Да, но остается маленький вопрос. Если станет известно, что лошадям дали какое-нибудь возбуждающее средство или смазали круп едким веществом, полиции захочется узнать, кто за этим стоит.

      Андюс на мгновение задумался, затем хлопнул себя по лбу.

      – Может,