Край навылет. Томас Пинчон

по целому ряду причин. Политически семья ее была хлопотами, ждущими своего часа: из arevalistas старой школы, «духовных социалистов» с левым уклоном, включая активистов с непреклонной ненавистью к «Юнайтед Фрут», анархо-марксистских тетушек и кузенов, заправлявших конспиративными квартирами, говоривших на канхобале с сельским народом, плюс разнообразные контрабандисты оружия и торговцы наркотиками, которым хотелось только одного – чтоб их оставили в покое, а их неизменно определяли как Подозреваемых Сторонников Герильи, коя, похоже, включала в себя все население региона.

      Так и… что у нас тут, истинная любовь, империалистическое насилие, легенда для надежного внедрения к местным? Этого досье почти не выдает. Никаких дальнейших упоминаний о Сьомаре, да и вообще о Виндусте в Гватемале. Несколько месяцев спустя он всплывает в Коста-Рике, но без женушки.

      Максин прокручивает дальше, но теперь больше внимания к тому, почему Марвин вообще ей это принес? Что она должна со всем этим сделать? Ладно, ладно, может, Марвин – некий посланец из иного мира, даже ангел, но какие бы незримые силы его ни наняли в данный момент, она обязана задать профессиональные вопросы типа: как в мирском пространстве приблуда для хранения данных оказалась у Марвина? Кто-то хочет, чтобы она это увидела. Гейбриэл Мроз? Элементы в ЦРУ или кто? Сам Виндуст?

      11

      Неделю или около того спустя Максин снова в Аудитории Вонца на выпуске восьмого класса. После обычного межконфессионального парада духовенства, каждый участник – в приличествующем наряде, что неизменно ей напоминает прелюдию к анекдоту, – Бибоп-Ансамбль Кугельблица исполняет «Отскок Билли», Брюс Зимквеллоу устанавливает нечто вроде рекорда Гиннесса по количеству многосложных слов на одну фразу, затем выходит приглашенный оратор Марка Келлехер. Максин несколько шокирована воздействием всего пары прошедших лет – погодите, недоумевает она с внезапным всплеском паники, сколько лет-то в точности? Седина у Марки сейчас не просто вступила в свои права – она расположилась как дома и закинула ноги на стол, а Марка сегодня в огромных темных очках, которые предполагают временную утрату веры в макияж для глаз. На ней пустынный камуфляж и фирменная сетка для волос, нынче – некоего электрически-зеленого цвета. Ее актовая речь оказывается притчей, в которую никто и не должен въехать.

      – В одном городе жил да был могущественный властитель, которому нравилось переодеваться и красться по городу, втайне делая свою работу. Время от времени его кто-нибудь узнавал, но такие люди всегда были не прочь принять горсть серебра или золота, чтобы обо всем забыть. «Какой-то миг на вас действовала высокотоксичная форма энергии, – обычно выражается он. – Вот сумма, которая, я полагаю, компенсирует вам любой причиненный ущерб. Вскоре вы начнете забывать, а потом вам станет лучше».

      Еще в то время жила одна старушка – вероятно, от вашей бабушки ничем не отличалась – и по ночам занималась своими делами: таскала везде огромный мешок