Мера любви. Избранное. Лариса Захарова

встрече.

      Их поколенье – дедов. Не отцов.

      Сражались сами. Умирали сами.

      Но их – свидетелей, участников, бойцов —

      Уже подводит меркнущая память.

      Вот, прикрепив медали, ордена,

      Идут то в ЖЭК, то в школу ветераны,

      И проступает в их речах война,

      Как кровь сквозь бинт, наложенный на рану.

      В «сороковые, роковые» дни

      Под Киевом, Орлом, под Вязьмой где-то

      Атлантами могучими они

      Держали на руках судьбу планеты.

      Но школьникам порой приходится внимать

      С учтивой скукою словам пенсионера:

      Им, детям мира, трудно тех понять,

      Кто жил – для них – почти «до нашей эры»…

      Последний

      Бог Аполлон, безмолвно и сурово

      Гоня квадригу вздыбленных коней,

      Глядит на площадь имени Свердлова

      И воинов, собравшихся на ней.

      В тот майский день, вздохнувши втихомолку,

      Приходят вновь на пятачок земли,

      Кого инфаркты, раны и осколки

      До встреч иных пока не довели.

      – Второй стрелковый…

      – Курск…

      – Орел и Ельня…

      – Фронт Белорусский… – слышно там и тут.

      Бумажными цветами объявлений

      Досрочно в сквере яблони цветут.

      Как бы на постаменте, на пригорке

      Стоит солдат. Его звала война.

      И на бесцветно-рыжей гимнастерке,

      Как новые, сияют ордена.

      Родные наши! Племя боевое!

      Смеются, плачут, рады и горды.

      Но так же, как тогда, во время боя,

      Все реже их становятся ряды.

      Что тут скрывать? Их путь уже не долог,

      И в час какой-то, горький для страны,

      Придет последний, дней былых осколок,

      Живой участник умершей войны.

      Он, поколенью юному неведом

      От орденов до ран и до седин,

      В каком-то из грядущих Дней Победы

      На площади останется один.

      Но он не будет преданным забвенью,

      На мир людской взирая с высоты.

      И юная чета с благоговеньем

      Ему подарит первые цветы.

      Песня о посмертной славе солдатской

      То, что вы заслужили по праву,

      То изведать живым не дано.

      Что такое солдатская слава,

      После смерти узнать суждено.

      Мы знакомыми не были с вами,

      Только память не знает преград,

      И горит негасимое пламя

      У Могил Неизвестных Солдат.

      Биографий закрыты страницы,

      Вы достигли вершины пути.

      Перешли вы достойно границу —

      Ty, что нам предстоит перейти.

      Наш удел – незаметней, скромнее.

      Но вливаюсь я в общий поток,

      Чтоб в бессмертье вы шли по ступеням

      Этих мною написанных строк.

      Чтоб с потомками связь получала,

      Обратясь, как живая к живым,

      Чтоб одно из сердец застучало

      В ритме с любящим сердцем моим…

      Прозрение

      Он об этом думать не хочет,

      Что с начала войны – без света.

      Четверть