Вкус дыма. Ханна Кент

Да там к твоему приезду уже все лягут спать.

      – Значит, я их разбужу.

      С этими словами Йоун сдернул с гвоздя дорожную шляпу, взял жену за плечи и ласково, но решительно отодвинул с дороги. Прощально кивнув дочерям, он широким шагом вышел из комнаты, протопал по коридору и с грохотом захлопнул за собой входную дверь.

      – Мама, что нам теперь делать? – донесся из темного угла тихой голосок Лауги.

      Маргрьет закрыла глаза и глубоко вздохнула.

      Йоун воротился в Корнсау несколько часов спустя. Вернувшаяся из отлучки Кристин получила изрядную взбучку от Маргрьет и теперь с упреком косилась на Стейну. Маргрьет замерла над вязаньем, раздумывая, не попытаться ли помирить дочерей, когда со скрипом распахнулась входная дверь и миг спустя по коридору загремели мужнины шаги.

      Едва войдя, Йоун взглянул на жену. Маргрьет стиснула зубы.

      – Ну что? – спросила она, подталкивая мужа к его кровати.

      Йоун возился с завязками на башмаках.

      – Ну же, пабби! – выпалила Лауга, проворно опустившись на колени. – Что сказал Блёндаль? – Она резко откинулась назад, стягивая башмаки с отца. – Эту женщину все-таки привезут сюда?

      Йоун кивнул.

      – Все, как ты и говорила, Лауга. Агнес Магнусдоттир заберут из Стоура-Борга, где она содержится сейчас, и перевезут к нам.

      – Но почему, пабби? – тихо спросила Лауга. – Чем мы провинились?

      – Ничем. Я – окружной староста. Эту женщину нельзя разместить в первой попавшейся семье. За нее несут ответственность власти, а я – их представитель.

      – В Стоура-Борге как раз полным-полно представителей властей, – едко заметила Маргрьет.

      – И все же ее необходимо переселить. Там было одно… происшествие.

      – Что случилось? – спросила Лауга.

      Йоун поглядел сверху вниз в ясное личико своей младшей дочери.

      – Уверен, что ничего страшного, – наконец сказал он.

      У Маргрьет вырвался горький смешок.

      – Стало быть, мы смиренно примем эту обузу? Как побитые шавки? – Голос ее упал до свистящего шепота. – Йоун, эта Агнес – убийца! У нас дочери, работники… даже Кристин! Мы в ответе за них!

      Йоун одарил жену многозначительным взглядом.

      – Маргрьет, Блёндаль намерен возместить нам хлопоты. За ее содержание полагается оплата.

      Маргрьет молчала. Когда она наконец заговорила, в ее голосе уже не было прежней воинственности:

      – Быть может, нам следует на время отправить девочек из Корнсау.

      – Мама, нет! Я не хочу никуда уезжать! – крикнула Стейна.

      – Только ради вашей безопасности.

      Йоун откашлялся.

      – С тобой, Маргрьет, девочкам ничего не грозит. – Он вздохнул. – Есть еще кое-что. В тот вечер, когда эту женщину привезут сюда, я по приказу Блёндаля должен быть в Хваммуре.

      У Маргрьет отвисла челюсть.

      – Ты хочешь сказать, что ее должна буду принимать я?

      – Пабби, ты не можешь бросить маму одну с этой женщиной! – воскликнула Лауга.

      – Почему же одну? Здесь