Бездомная. Катажина Михаляк

если с очередного экзамена или зачета я принесу меньше пятерки: содержать он меня не будет. С журналистикой, мол, ты не справляешься, бросай эти глупости и переходи на юриспруденцию. Или на медицину. Мы будем счастливы, ты – не слишком, но в конце-то концов и ты привыкнешь. Может, даже полюбишь это дело. Ведь главное – воплощать мечты! Наши мечты…

      Но я не сдалась. Извини, папочка, но стоит мне представить на своих плечах тогу адвоката или халат врача – и меня бросает в дрожь. И эта дрожь не имеет ничего общего с наслаждением.

      Уже потом, когда я закончила учебу и устроилась на первую работу – в отвратительнейшей бульварной газетенке, но выходившей большими тиражами, на всю Польшу, – и когда родители наконец смогли похвастаться перед соседями моей первой статьей (а если честно, то и не статьей – колоночкой на последней странице), мне пришло в голову: всю эту увлеченность журналистикой я выдумала – им, родителям, назло. Собственно говоря, мне было все равно, каким именно образом заработать на квартиру в Варшаве и приличную машину, на которой я раз в месяц смогу приехать в родное село и показать всем, кто такая Иоанна Решка. Это и только это было моей целью: отличная квартирка и авто высшего класса. С тем же самым успехом я могла бы защищать убийц или лечить психопатов: в конце концов, важна цель, а не средства. Но выбор был сделан: я буду освещать громкие скандалы, подсматривать за звездами, выслеживать жертв и их обидчиков, разномастных психов и придурковатых – да все равно кого. Главное – писать дли-и-инные статьи, которые будут выходить на первых полосах. Я ни перед чем не остановлюсь. Никто меня не запугает, никто не разжалобит. Любую грязь вытащу на свет божий. И опишу, хоть и в бульварной газетенке, – лишь бы платили хорошо. А надо будет – и ноги перед главным редактором раздвину. От меня не убудет, а бабки есть бабки. Цель оправдывает средства, не так ли?

      Сказано – сделано: я подсматривала, вытаскивала, раздвигала. И всего через год после окончания университета купила квартиру вот здесь, в элитном доме в варшавском Мокотуве. Разумеется, не за наличные: настолько успешной я еще не была, да и у шефа таких, как я, была еще парочка. Задаток я выпросила у деда с бабкой, которые накопили эти сто тысяч тайком от отца с матерью – собирали, небось, на достойные похороны или еще какие глупости; остальное взяла в банке. Мне же оставалось вкалывать двадцать четыре часа в сутки, чтобы вносить кредит за квартиру и «ауди-кабрио»: видел бы ты, бурый кот, физиономии алкашей из нашей деревеньки, когда я на своем авто подъезжала к продовольственному магазину! После оплаты ежемесячного взноса и покупки нескольких вещичек – пардон, но при моей профессии я должна прилично выглядеть, – мне оставалось давиться черствым хлебом с плавленым сырком: на ветчину не хватало.

      Временами, возвращаясь домой в полубессознательном состоянии – не то от усталости, не то от выпивки (ведь если пишешь о звездах, приходится бывать на тусовках), – я задумывалась: а стоило ли? Стоило ли идти наперекор родителям? Разумеется, они смирились