Спрячь меня (сборник). Марджери Эллингем

лихорадочно размышляет, является ли их встреча счастливой случайностью. И является ли она вообще счастливой или случайной.

      – Ферди, это мистер Кэмпион. Тот самый. Мистер Кэмпион, это Ферди Пол.

      Смуглое лицо обрело имя. Ферди Пол был моложе, чем думал Кэмпион. Этот тучный мужчина внешне напоминал Байрона: те же темные кудри и неуместные завитки на лбу и висках, тот же гордый изгиб губ, украсивший бы любую девушку и изрядно портивший мистера Пола, и та же коренастая, по-бульдожьи нелепая фигура.

      Однако, заговорив, он не обнаружил само собой подразумевающейся вялой лености. В Ферди Поле бурлила жизнь, в его высоком, практически визгливом голосе звенела нервозная энергия – правда, без раздражительности.

      В нем было что-то еще, чего Кэмпиону никак не удавалось понять, – то ли легкая неуверенность, словно подозрительный стук в двигателе, то ли своеобразная принужденность, больше сочетавшаяся с его голосом, чем с внешностью или характером.

      Он внимательно осмотрел Кэмпиона, решил, что тот не представляет для него никакого интереса, и тут же выбросил его из головы – сохраняя при этом полное дружелюбие.

      – Ну что, начнем? – обратился он к леди Папендейк. – Все должно быть просто идеально.

      – Все и есть идеально, – холодно ответила тетя Марта, вложив в интонацию всю глубину своей неприязни.

      Пол ухмыльнулся, и его черты преобразились: рот вдруг стал выглядеть более мужественно, а золотая коронка почему-то придала его облику мягкость и человечность.

      – Вы просто прелесть, – сказал он, причем почти искренне.

      Леди Папендейк сверкнула в его сторону своими узкими глазками, которые сейчас, казалось, состояли из одних зрачков. Она не улыбнулась, но краешки тонких губ все же дрогнули, и Кэмпион заподозрил, что в действительности эти двое являются мозговым центром всего предприятия. Оба не были художниками, но повелевали художниками, словно два Просперо, отдающих приказания своим Ариэлям[2], и оба питали друг к другу искреннюю симпатию.

      Вновь прибывшие рассаживались на банкетках между окнами. Рекс мелькал тут и там. Он явно успокоился, но держался по-прежнему с некоторым трагизмом, периодически сменявшимся застенчивой веселостью, неизменно, впрочем, приправленной нужной дозой заискивающей любезности.

      Одна из женщин привлекла особое внимание Кэмпиона – дама небольшого роста, чей элегантный наряд совсем не шел ей. Непонятно было, кто она и почему к ней относятся с таким уважением. Было очевидно, что Рекс совершенно искренне не способен увидеть что-либо хорошее там, где его не ждут какие-либо выгоды, но эта женщина не казалась богатой – как и не походила на чью-нибудь супругу. Впрочем, Кэмпиону не удалось как следует разглядеть ни ее, ни других присутствующих, потому что к нему вернулась Джорджия.

      – Вы мне ужасно нужны, – сказала она с несколько обескураживающей искренностью. – У меня такое впечатление, что вы можете мне пригодиться.

      Это сообщение было настолько

2

Речь идет о героях пьесы Шекспира «Буря».