Я иду. Сергей Попов

на быстрый шаг, подозрительно косясь то на один облезлый оконный проем, то на другой, словно ожидая кого-то встретить в них, на всякий случай снял с ноги заряженный арбалет, секунду поколебался и все-таки нырнул за балкон. Несколько секунд поискав глазами Майка, – невольно взглянул вдаль и увидел тонущие во мраке огрызки высоких и малых домов, на чьи дряблые камни уже положили глаз гигантские усыпанные хлопьями лианы. Они лезли наружу буквально из каждой расщелины в стенах, уродливыми хоботами свисали с окон, водостоков, пробивались даже откуда-то из-под фундамента – словом, виднелись всюду. Под их тяжестью время от времени звучно крошился бетон, где-то во тьме квартир осыпались потолки, протяжно стонал старый металл. Однако этот эфемерный шум кружил над домами недолго – уже через несколько мгновений в глухих жилищах начали раздаваться растревоженные ворчания, хрипы, топанье, и темь, окутавшая все без исключения сооружения, расшевеливалась, ожила. Становилось беспокойно.

      Своего же проводника сумел обнаружить лишь через несколько минут – хорошо затаился. Тот с оружием наготове засел в луже возле груды металлических ограждений и кирпичей и то и дело выглядывал, будто наблюдая за кем-то.

      – Майк?.. – почувствовав что-то неладное, едва слышно позвал я и, крадучись, направился к нему, готовый стрелять в любого, кто попадется на глаза. – Ты чего…

      – Тихо!.. – оборвал на полуслове Майк и, вновь скрывшись за ограждениями, посмотрел на меня каким-то полубезумным взглядом и слегка дрожащим голосом произнес: – Мы не одни, Сид…

      Промолчав, я перешагнул через лужу, слушая какое-то чавканье, отпихнул Майка, присел рядом.

      – Ну-ка, – крепче сжав рукоять арбалета, промолвил я и, собравшись духом, осторожно высунулся, тотчас становясь свидетелем кровавой трапезы морфа-охотника, обгладывающего дохлую тушу собаки возле детской коляски. – Господи…

      – Пока он там, во двор нам не попасть, – пояснил Майк и на корточках подполз ко мне, – не успеем.

      – Ну, тогда валить его по-тихому надо, – не глядя на того, высказался я и поймал на мушку мерзкую голову морфа, измазанную собачьей кровью, – и всего делов…

      Напарник почему-то промолчал, не стал спорить.

      И вот когда палец уже лег на спусковой крючок, из недр двора, утонувшего в темноте, вдруг вырвался громогласный хрип, да такой силы, что моя душа живо ушла в пятки, а охотник, позабыв о недоеденной мертвечине, стремглав умчался прочь. А следом прогремел второй, третий, шестой и… перепуганные морфы, повылезавшие кто откуда, за несколько секунд породили живую черно-серую реку, как цунами пронеслись мимо нас. Одни спрыгивали с верхних этажей, другие – шмякались прямо на наше укрытие, с невероятной быстротой убегали вслед за более проворными морфами, а третьи мчались куда-то в сторону строений, заросших лианами, будто бы надеясь отыскать там спасение от порождений ночи.

      – Это нас шанс! – выйдя из оцепенения, воскликнул Майк и, вскочив, хлопнул меня по плечу: – Бегом! Бегом!

      – Куда