Я иду. Сергей Попов

взглянуть?

      Я страдальчески посмотрел на него и, бессловесный, передал снимок.

      Майк на несколько секунд задержал на дочери пытливый взгляд, призадумался и хмыкнул, возвращая фотографию обратно.

      – Красивая, – без тени иронии промолвил Майк, – сколько ей тут?

      – Пятнадцать.

      – У нее глаза твои, – искренне улыбнулся бородач, – как две капли воды.

      Я невесело усмехнулся, убирая фотографию, и ничего не сказал.

      – Почему ты думаешь, что она здесь? Этот город же – дырища… сам посмотри, – Майк ткнул пальцем на заколоченные поскрипывающие от сквозняка окна. А за ними – гробовое молчание, нарушаемое только собаками да воронами, изрядно осмелевшими после ухода морфов. – Здесь только смерть искать…

      – Тянуло меня сюда, – очень расплывчато попытался объяснить я, хотя и сам не до конца понимал, зачем вернулся именно сюда, проделав такой путь. А манила меня в Грултаун обостренная, безликая, как ангел, надежда. Она, точно щитом, защищала от ненастий и знающе вела за руку вопреки сомнениям, согревая и помогая уверенно идти там, где уже никто не ходит и никогда не пройдет. – Вело что-то. Не знаю, как яснее объяснить…

      Майк долго молчал.

      – Странный ты человек, Сид, – наконец признался он, – вот смотрю на тебя и не пойму никак: то ли у тебя в мозгах протечка случилась на почве всего произошедшего, что я, разумеется, по-человечески могу понять, то ли ты действительно не так прост, как кажешься. Лично я больше склоняюсь ко второй версии, – по-кошачьи прищурился, – простой человек с одним арбалетом по городу в принципе ходить не может…

      Я с настоящим удивлением покосился на арбалет, будто только узнал о его существовании, потом на Майка, и промолчал.

      – Иной раз ружье-то не всегда помогает, а тут – арбалет, да еще, как вижу, спортивный, пистолетного типа… – продолжал он, с подозрением кивая, – почему огнестрелом-то не пользуешься?

      – Шумит, – негромко пояснил я, – а шуметь нельзя – опасно.

      – Гм… – промычал Майк и пригладил бороду, не став спорить, – может, итак…

      Опять замолчали.

      Пока Майк рефлексировал, с отрешенным видом созерцая увядающий костер, я быстренько ощупал изрядно нагревшуюся обувь, носки, стряхнул пепел и надел, ощущая приятное тепло, разливающееся по всему телу. Сделав один маленький глоток из бутылки, – молча протянул остатки своему собеседнику и прикрыл глаза, задумавшись.

      – Я знаю, как тебе помочь, – неожиданно твердо произнес Майк через несколько минут и допил всю воду, протягивая уже пустую бутылку.

      Пихнув ее в вещмешок, я непонимающе уставился на того и, сраженный таким заявлением, не моргая, несколько секунд глядел то в серьезные глаза, то на губы, то вновь в глаза.

      – В чем?.. – поинтересовался я, особо не ожидая услышать ничего стоящего или по-настоящему полезного.

      Майк колебался два-три мгновения, жевал губы, барабанил пальцами по коленке, бегал глазами.

      – В твоих поисках, – не глядя на меня, открыто изрек он и, отвернувшись к костру,