Обрывки памяти. Рассказы о войне. Михаил Калашников

а те, взяли его в клещи, и вскоре советская машина задымила. От падающего самолета отделилась черная точка и стремительно полетела вниз, но, незадолго до земли, над ней раскрылся белоснежный купол. «Мессера» легли на обратный курс.

      Солдаты неторопливо выходили из ровных рядов пшеницы и строились на дороге. После недолгой переклички Смоленцев отдал приказ отделению младшего сержанта Рябцева (сорокалетнего агронома, призванного из запаса) отправиться на поиски сбитого летчика.

      – В случае если пилот ранен, оказать первую помощь и посадить на попутный транспорт идущий на восток, – инструктировал Рябцева командир батальона.

      В отделение Рябцева кроме Христолюбова и других бойцов попал солдат по фамилии Шемякин. Он был небольшого роста, не отличался шириной плеч или ярко выраженной мускулатурой, но успел зарекомендовать себя, как человек редкой выносливости. Кроме этого рядовой Шемякин отличался вздорностью и непокорностью характера. Не раз он вступал в споры и пререкания со своими сослуживцами, а порой и командирами. Не имея возможности применить к Шемякину дисциплинарное взыскание в виде традиционного наряда вне очереди, командиры приказывали непокорному бойцу нести вещевые мешки отстающих товарищей. Шемякин взваливал на себя пять-шесть солдатских сидоров, но от этого бодрость его походки не уменьшалась, и сослуживцы, переглядываясь с плохо скрытой завистью, говорили:

      – Двужильный он что ли?

      Во время формирования батальона, Шемякин лучше всех стрелял в фанерного «врага», дальше всех кидал учебную гранату, и у него лучше всех получалось колоть штыком соломенное чучело. Все время с момента отправления он ждал «дела» и здорово оживился, услышав о том, что в составе отделения отправится на поиски сбитого летчика.

      Выйдя из маршевой колоны, отделение Рябцева двинулось к росшей в стороне роще, за макушками деревьев которой, скрылся купол советского парашюта. Ориентиром солдатам служил шлейф мазутного дыма, вертикально поднимающийся от упавшего И-16. «Пилота надо искать левее от самолета, не доходя версты» – прикидывал в уме Рябцев. Однако его отделение не успело добраться до рощи, когда из-за деревьев показалась фигура в летном комбинезоне. Потерпевший крушение пилот шагал бодрым и скорым ходом даже не хромая, очевидно посадка оказалась удачной. Шемякин выскочил из строя и побежал ему навстречу.

      – Рядовой Шемякин! – почуяв недоброе, закричал на него командир отделения. – Немедленно вернуться в строй!

      Боец, даже не повернув головы, продолжил бег. Рябцев поспешил догнать взбалмошного подчиненного. Отделению ничего не оставалось, как следовать за младшим сержантом.

      – Ну, что, сталинский сокол, отлетался?! – на ходу крикнул Шемякин авиатору, повергнув его своей фразой в оцепенение.

      – Не понял, боец… – выдавил из себя пилот, когда отделение уже подбежало к ним.

      – Виноват,