Башня континуума. Владетель. Том 2. Александра Седых

подчиненных громко рычал и съедал практически живьем.

      Один Кит заподозрил в поведении Ричарда что-то неладное, но «что-то» – понятие слишком расплывчатое и неопределенное. Вдобавок, Кит с головой погряз в работе, а следом и завяз в семейных проблемах, и не нашлось у него ни минутки свободной присесть и потолковать с Ричардом по душам. Перед самым отбытием в отпуск, правда, Кит хотел пойти с ним куда-нибудь поужинать, но принц Датский промямлил что-то виновато-невнятное, похлопал верного товарища по плечу и стремительно отбыл в неизвестном направлении, только Кит его и видел.

      Зато к Киту заглянула душенька Серафина. Зашла она как раз тогда, когда Кит старательно собирал вещи, включая пачки невероятно важных документов, ведь было заранее совершенно понятно, что он не получит ни малейшего удовольствия от отпуска, если не будет работать.

      – Здравствуйте.

      – Вечер добрый, душенька.

      Очевидно, ради разнообразия, Серафина решила вести себя вежливей обычного и даже поинтересовалась, может ли войти. Кит позволил.

      – Присаживайся, душенька.

      Присаживаясь, Серафина не забыла продемонстрировать их милости свои прелести, включая пухлые ляжки и молочно-белый бюст, так и норовящий выскользнуть из платья в облипку. Не женщина, а черная дыра, причем дыра самого вульгарного, первобытного, непристойно животного свойства. В дыре этой некогда бесследно сгинули целые исторические эпохи, могучие царства, несокрушимые государства и великие народы. Вот и несчастного Ричарда туда втянуло и засосало с сочным хлюпаньем, причмокиванием и свистом. Господи помилуй нас грешных!

      – Я пришла к вам по делу.

      С годами в ее свежем, все еще необычайно миловидном, личике начали проступать хищные черты папаши, придворного ювелира. И его замашки, думается, тоже.

      – Что же ты сразу о делах, душенька. Не пропустить ли нам по стаканчику, для начала.

      – Ага.

      И Кит с душенькой выпили. И еще выпили. И еще. Выпили. Все это время Серафина досадливо морщила лоб, накручивала на палец платиновый локон и смотрела вдаль бессмысленным лучистым взором, пытаясь вспомнить, зачем, собственно, пришла. Не так уж это было для нее и легко. Несколько лет злоупотребления Мыслераспылителем произвели в ее и без того ущербном мозгу фатальные термоядерные разрушения.

      – Вы не думаете, что папулечка последнее время ведет себя странно? – спросила она, наконец.

      – Как так, душенька.

      – Недавно, знаете, я проснулась среди ночи, и увидела его. Он бегал по саду и громко кричал. Я не абстракция! Я не абстракция! Вот что он кричал. В этом нет никакого смысла, по-моему. И, вдобавок, папулечка был совсем без одежды. Совершенно нагой, облитый лунным светом, будто маслом, стройный и загорелый…

      Кит передернулся.

      – Может, наш папулечка накануне немного перебрал за ужином, душенька?

      – Не знаю.