Сын зари. Дмитрий Казаков

воскликнул Кирилл, вновь теряя терпение. – Зачем мне это нужно? Я в самом деле очнулся несколько часов назад в своей машине, вокруг был свет, желтый, слепящий, и я пошел, чтобы из него выйти…

      – О каком-то светящемся облаке на границе города за Печерами упоминали, – вставил Василич.

      – Я не вру!

      – Это не очевидно, вот так-то, – голос Дериева не оставлял сомнений, что он не верит Кириллу. – Хотя значения особого не имеет… Вижу по лицу, что интеллигент, но все же спрошу – что ты умеешь делать?

      – Я журналист!

      Майор и Василич обменялись понимающими усмешками.

      – Паразиты нам в коммуне не нужны, – сказал Дериев, – а вот рабочие руки требуются как воздух, поэтому ты сейчас отправишься в бригаду Саленко, и там будешь…

      – Никуда я не отправлюсь! – Кирилл прищурился. – Я вовсе не обязан вам подчиняться! У меня дочь на Автозаводе, ей три года, я должен узнать, что с ней! Ясно?

      – Не обязан, но будешь, – глаза майора сверкнули, и слегка раздулись ноздри. – Заставим. Учти, что за время, прошедшее с момента пробуждения, твоя дочь либо погибла, либо оказалась в безопасном месте, и это если она вообще проснулась. Ты видел, сколько домов сгорело?

      Кирилл смотрел на него, и боролся с собственным гневом – этот сукин сын, возомнивший себя черт знает кем, диктатор районного масштаба, не пускает его к Машеньке?

      А Дериев распинался вовсю:

      – Кроме того, сейчас не время для того, чтобы думать о личном! Цивилизация на краю гибели, и мы должны сплотить наши ряды, чтобы встать на пути хаоса и разрушения!

      – А мне насрать на цивилизацию, я хочу найти свою дочь! – рявкнул Кирилл, делая шаг вперед.

      Василич схватил его за предплечье, не давая двигаться дальше.

      – А мне насрать на твои желания, вот так-то, – Дериев вновь улыбнулся, злобно и хищно. – На той территории, что находится под моим контролем, мои приказы всегда выполняются, а те, кто идет против…

      В этот момент в голове у Кирилла то ли от злости, то ли от переживаний этого утра помутилось. Он вспомнил, что когда-то очень давно видел ночное, затянутое тучами небо, бьющую из него молнию, что поражает плоскую крышу, и вспыхивает огонь, расползается в стороны…

      Сердце пронзила странная, холодная дрожь, и слова потекли с языка сами, без участия рассудка:

      – Ты, мнящий в своей власти других, имеешь ли ты власть над собой и собственной жизнью? Ничто и никто не поможет тебе, когда пламя явится во мраке, и кров над твоей головой рухнет!

      Майор приподнял брови, но когда заговорил, в голосе его не было ни удивления, ни гнева:

      – А, еще один псих… Учти, нам безумцы без надобности, сейчас не время для глупой болтовни, мы должны сплотиться и выжить. Продолжишь нести ерунду – закончишь плохо, заруби это себе на носу.

      Кирилл недоуменно моргал, пытаясь осознать, что с ним произошло, и когда случилась эта гроза с пожаром, в прошлом году или пять лет тому назад…