Проверка верности. Джоржетт Хейер

маловероятным, что Рул предвидит ожидающее его беспокойное будущее. Он продолжал бывать на Хартфорд-стрит, и ни единого намека на расставание не слетело с его губ.

      Леди Мэссей приняла Рула в своем серебристо-розовом будуаре через два дня после объявления о его помолвке. На ней был атласный пеньюар, отделанный кружевами, и она полулежала на парчовой софе. Слуги не докладывали о его прибытии; он вошел в комнату как человек, имеющий на это полное право, и, закрывая за собой дверь, с юмором заметил:

      – Дорогая Каролина, у вас новый привратник. Это вы приказали ему захлопнуть дверь у меня перед носом?

      Она протянула ему руку.

      – А он действительно пытался это сделать, Маркус?

      – Нет, – ответил его светлость. – Нет. Меня еще не постигла столь постыдная участь.

      Он взял ее руку и поднес к своим губам. Она сомкнула пальчики вокруг его кисти и привлекла его вниз, к себе.

      – А я уж было подумал, что мы ведем себя чересчур официально, – с улыбкой заметил он и поцеловал ее.

      Все еще не отпуская его руки, она сказала насмешливо-печально:

      – Быть может, нам стоит вести себя официально – теперь, милорд.

      – Значит, вы все-таки приказывали привратнику захлопнуть передо мною дверь? – вздохнул его светлость.

      – Нет. Но ведь вы женитесь, разве нет, Маркус?

      – Женюсь, – признался Рул. – Но еще не завтра, к вашему сведению.

      Она улыбнулась, но улыбка ее быстро увяла.

      – Вы могли бы предупредить меня, – сказала она.

      Граф открыл табакерку и сунул в нее большой и указательный пальцы.

      – Мог, конечно, – сказал он и завладел ее рукой. – Новая смесь, моя дорогая, – пояснил он, просыпал понюшку на ее снежно-белое запястье и втянул ее носом.

      Миледи отняла у него руку.

      – Разве не могли вы предупредить меня заранее? – повторила она.

      Он закрыл табакерку и посмотрел на нее сверху вниз, все еще добродушно, но в глубине его глаз вспыхнули огоньки, при виде которых ей вдруг стало зябко. А потом ее охватил гнев: она прекрасно понимала его молчание – он не собирался обсуждать с ней свою женитьбу. Нарочито небрежным голосом она произнесла:

      – Полагаю, вы скажете, что меня это никоим образом не касается.

      – Я не настолько груб, Каролина, – мягко возразил его светлость.

      Она почувствовала себя одураченной, но все-таки сумела выдавить улыбку.

      – Действительно. Я слышала, что вас называют самым сладкоречивым мужчиной в Англии. – Протянув руку к свету, она залюбовалась своими перстнями. – Но я не знала, что вы подумываете о женитьбе.

      Миледи окинула его мимолетным взглядом и торжественно-насмешливым тоном произнесла:

      – Видите ли, я думала, что вы любите меня, меня одну!

      – Хотел бы я знать, – заметил его светлость, –