Отступник. Робин Янг

украшенный плюмажем из лебединых перьев. Стеганый подшлемник насквозь пропитался пóтом и пропах дымом и гарью. Он чувствовал на языке горечь пожарищ. Передав шлем оруженосцу, Хэмфри спрыгнул с седла наземь, принял бурдюк с вином от одного из своих пажей и передернул плечами, изнывающими под тяжестью кольчуги. Вокруг него, окружив плотным кольцом крепость, то же самое проделывали и другие рыцари и оруженосцы. После того как они на такой жаре провели весь день в седле, разграбление и уничтожение поселения оказалось нелегким делом. Факелы, которые несли с собой пехотинцы, сейчас чадили, воткнутые в песок, и ветер, перебирающий стебли сухой травы, раздувал языки пламени.

      – Сэр Хэмфри!

      Он обернулся как раз вовремя. По некрутому склону к нему поднялась группа всадников. Он отправлял их поджечь урожай.

      Рыцарь, ехавший во главе отряда, натянул поводья, останавливая своего жеребца.

      – Дело сделано, сэр. – Он мрачно улыбнулся. – Этим летом деревенским жителям не придется надрываться на уборке.

      Хэмфри кивнул и швырнул бурдюк с вином пажу.

      – Отличная работа, Алейн. Пусть ваши люди напоят лошадей и разомнут ноги. Но держитесь поблизости. Сегодня у нас еще много дел.

      Он оглянулся на замок, торчащий на самой вершине утеса: родовое гнездо Роберта Брюса. «Как же исхитриться и расколоть этот каменный орешек?» – спросил он себя.

      Пока он обдумывал возможные варианты, внимание его привлекла высокая фигура, шагавшая к нему. Это был Томас, граф Ланкастер, племянник короля и один из самых могущественных вельмож в Англии. Он сжимал в руках меч, лезвие которого блестело от свежей крови. Страшный противник на турнирной арене, этот молодой человек, вследствие женитьбы ставший наследником больших графств Лестера и Линкольна, оказался столь же опасным и на поле брани.

      Обычно добродушное лицо Томаса было искажено гримасой гнева.

      – Вы разговаривали с моим кузеном?

      – После того как мы вошли в Тернберри – еще нет. – Хэмфри окинул взглядом мужчин, столпившихся вокруг юного Эдварда. – А зачем?

      – Сегодня днем он собирается выступить в Эйр.

      Хэмрфи недоуменно нахмурился.

      – Но замок еще не…

      – Он не намерен брать его, – перебил его Томас. – Он полагает, что Эйр являет собой более лакомую цель. – Граф вперил взор в сына короля, которого и Хэмфри наконец вычленил в толпе молодых людей.

      Рядом с Эдвардом стоял Пирс Гавестон. Гасконец был настолько же смугл, насколько сын короля светловолос, и его черная туника была оторочена серебряной нитью. Оба пили вино из одного бурдюка, смеясь и громко переговариваясь, словно на каком-нибудь празднике.

      – Это оправдание представляется мне жалким и неубедительным, – продолжал Томас. – У моего кузена на уме другие цели. Насколько я слышал, Гавестон убедил его устроить