«Дром» у дороги. Будни одной компании. Максим Удинский

лет грабонули, твою дивизию. Слышал, я тебя спрашиваю?

      Сашка отрицательно покачал головой.

      – То-то же, мать их, – Коля Изолятор попробовал только что приваренную рейку. – В том районе за эти двадцать лет вообще ни одного дома не обчистили. Во всем городе кражи, грабежи – регулярные как месячные, а там тишь да блажь. Мне это мой друган, из ментовки, говорил. Этот район с домом Гончара как заговорённый.

      – Фигня, байки, – снова отмахнулся Ушастый Ванька.

      – Приложить бы тебя электродом, – проворчал Изолятор. – Ты же даже не крещенный. Думаешь чего не видишь – того нет. А ни хрена, понял. Ты послушай, что умный тебе скажет: заговоренность есть, это правда, и что нечистая сила есть – это тоже правда.

      – Э, – донесся голос Семёныча. – Мать вашу, припой мне дадут или вы дальше трепаться будите как бабы. Да вас всех под жопу надо из мастерских.

      – Блин, Семёныч, ну чё ты орешь? – отозвался Ушастый Ванька. – Щас тебе Сашка принесет.

      Сашка молча поднялся с насиженного места.

      Рабочий день закончился. Сашка, усталый и недовольный, мыл руки в раковине. Он поднял глаза. В треснувшем зеркале отразилось пыльное лицо и взъерошенные, соломенного цвета волосы. Белки глаз были покрыты красными прожилками – он мучался бессонницей уже четвертый день.

      – Сашка, слышь меня? – донесся из-за спины голос Коли Изолятора. Сашка повернулся, Коля стоял уже переодетый в повседневную одежду, с кожаной курткой на плече.

      – Что?

      – Пошли, поговорим, Санёк. Пара вопросов есть.

      Сашка вытер руки и вышел с Изолятором в широкий двор мастерских, покрытых железнодорожными ветками. Несколько ветхих вагонов стояли рядом. К ним и направился Изолятор, остановился, закурил, предложил Сашке.

      – Я собственно чего хотел, – начал Коля. – Ты ведь Стаханова знаешь хорошо, – полуутвердительно – полувопросительно сказал он.

      Сашка пожал плечами:

      – Ну, знаю более-менее.

      – Может, знаешь, правда, что ему домина Гончара перейдет? Ходят слухи, что он его племянником был, а от всех это скрывал. Слышал такое? А?

      – Мало ли что говорят, Коля. Не знаю насчет дома, но о племяннике – это правда.

      – Понятно, – Коля сплюнул на гравий. – Мудак, блин.

      – Ты что так резко о нем? – удивился Сашка.

      – Да потому что он мудак и есть. Это наше, личное, Санёк.

      – Слушай, если у тебя все, то я пойду, мне сегодня еще в одно место нужно успеть.

      – Да, все, Санёк. Спасибо, – Коля раздавил недокуренную сигарету и пошел к воротам, глаза его смотрели под ноги, на то, что попадалось на пути: бычки, обертки от сигарет, пробки от пивных бутылок, битое стекло, даже чьи-то почерневшие выбитые зубы.

      Сашка направился в раздевалку.

      – О! А я то думал ты попал под поезд! – хохотал подвыпивший Игнат Паляницын. Так он приветствовал только что вошедшего Сашку.

      Сегодня в «Дроме» была все компания, Лёнчик, Стаханов, Валентин и Игнат. Были еще некоторые