Память льда. Том 2. Стивен Эриксон

равнинный тигр. Тяжёлый и кряжистый, да, но это почти незаметно, благодаря смертоносной грации. Фэнер храни всех нас, в тени этого человека ступает призрак Тигра Лета.

      Вернувшись к коню, Итковиан запрыгнул в седло. Подобрал поводья. Развернул скакуна, поднял голову и прищурился, глядя на утреннее солнце. Эта истина огнём вспыхнула в моём сердце. В этот, последний наш день я встретил безымянного человека, служителя Трича, Тигра Лета… Трич Восходит.

      А как же Фэнер? Жестокий вепрь, чья дикая хитрость оседлала мою душу – что с моим Господом?

      Фэнер… нисходит. В этот, последний наш день.

      Многоголосый рёв раздался вдалеке, прозвучал отовсюду. Тенескаури пришли в движение.

      – Двойные Клыки, храните нас, – хрипло прошептал Итковиан и пришпорил коня. Скакун рванулся вперёд, высекая подковами искры из брусчатки.

      Посеревший от усталости Бук направился к усадьбе некромантов. Это было большое строение на длинном, низком холме, который имел слишком правильную форму, чтобы быть естественным образованием. Усадьбу окружала высокая стена с декоративными башенками по углам. Главные ворота выходили на Килсбанов проспект, к улице от входа спускалась крутая насыпь. Сами ворота были маленькой копией врат Пленника и тоже приводились в движение системой противовесных камней-жерновов с отверстиями в центре.

      В ворота попал один из огненных шаров, разнёс их в щепки. Пламя ярилось некоторое время, каменный проём почернел и потрескался, но каким-то чудом не рухнул.

      Когда старый караванный охранник начал, прихрамывая, карабкаться вверх по насыпи, наружу внезапно вышел высокий, худой человек в чёрном одеянии. Спотыкаясь, подпрыгивая, словно огромный, чернокрылый гриф, он развернулся и уставился на Бука. Его лицо перекосилось.

      – Выше меня лишь сам Рат’Престол Тени! Ты что, меня не знаешь? Они меня не знают? Я – Мрамор! Известный также как Малефик! Тот, кого боятся все жители Капастана! Чародей невообразимой силы! Но они… – От ярости он брызгал слюной. – Пинком под зад! О, я отомщу, клянусь!

      – Не советую, жрец, – не без сочувствия произнёс Бук. – Мои хозяева…

      – Высокомерные ублюдки!

      – Может, и так, но лучше их не злить, господин.

      – Не злить? Когда мой господин услышит об этом… этом… оскорблении своего самого ценного слуги, о, тогда дрогнут сами тени! – Жрец напоследок фыркнул и, топая, спустился по насыпи так быстро, что чёрное одеяние драматично взвилось у него за спиной.

      Бук остановился и проследил, как фигура человека по имени Мрамор исчезла за углом.

      Со всех сторон доносились звуки битвы, но они не приближались. Несколько часов тому, когда Бук помогал людям из Лагерей и Даруджийского квартала добраться до точек сбора, которые назначили «Серые мечи» – оттуда людей вели ко входам в тайные тоннели – паннионцы добрались уже до той самой улицы, по которой только что прошёл сам Бук. Но каким-то образом разношёрстное воинство защитников Капастана сумело отбросить врага. Килсбанов проспект был усыпан трупами солдат обеих армий.

      Бук вновь