402 метра. Константин Костин

и вознамерилась подпалить Pro-Sport’овский коврик!

      Резким движением утопив педали сцепления и тормоза в пол, превратив в дым добрую половину протектора, я остановил свою крошку, отстегнул ремень и залез под сиденье.

      В ту секунду, когда я нащупал «подвижную часть прикуривателя», если верить ВАЗовским каталогам, машина содрогнулась от удара в дверцу. В салон автомобиля, беспомощно шкрябая ногтями в том месте, где у обычных машин расположены ручки, умоляюще смотрела симпатичная, но растрепанная девушка. Остаток ночи предвещал многое.

      Недолго думая, а, если точнее – не думая вообще, я помог девушке справиться с преградой, щелкнув тумблером на панели. Девушка прыгнула в ковш, громко хлопнув дверкой.

      – Поехали, – пискнула гостья.

      – А что мне за это будет? – поинтересовался я.

      – Все, что угодно, только поехали скорее, – взмолилась девушка, беспокойно вглядываясь в темноту ночи.

      Возражений у меня не было. По боку 2110 полоснул сноп света от фар выруливающего на дорогу Джипа. Из кустов, ломая ветки, вылез огромный детина, размахивая крошечным, если прикинуть по масштабам, пистолетом. И оба направились к моей детке. Возражений точно не было.

      – Поехали же! – прокричала пассажирка.

      Воткнув первую, я бросил сцепление и утопил акселератор. Двигатель, получив от форсунок повышенной производительности несколько сот грамм бензина, бешено взревел, передние колеса, окутав болид вонючим дымом, заскользили по асфальту, и, мгновение спустя, «червонец» стартанул, за считанные секунды оставив далеко позади и братка, и колхозника. Мой «Фантом» с ревом набрал высоту.

      – К тебе, или… – осекся я на полуслова, повернувшись к девушке. – Ты!?

      – Саша? – прошептала Таня.

      Если кого она и меньше всего ожидала увидеть, и, что немаловажно, хотела – так это меня. С моей стороны чувства были взаимные. История эта, в общем, длинная, хотя, бывают и подлиннее. Дабы не углубляться в подробности, скажу, что верна истина «от любви до ненависти один шаг». Кратко, но емко.

      – Ты женился? – осведомилась Таня, пытаясь поудобнее устроиться на Михо.

      Действительно, какого еще вопроса можно было ожидать от женщины?

      – Я? Упаси Бог! А ты?

      – Да.

      – И как?

      – Отлично. Да что же это… – она наконец-то догадалась извлечь из-под себя медвежонка. – Это что?

      – Не трогай, – я пересадил Шпалерадзе на заднее сиденье. – Это Михо, он – друг.

      – Да у тебя вконец крыша съехала.

      – Только после вас, – съязвил я. – Так куда рулить?

      – Не знаю, – упавшим голосом произнесла Таня.

      – То есть как? – охнул я.

      – Моя сумочка у них осталась… а там паспорт…

      – Охренеть можно… – протянул я. – Ты что натворила-то?

      Девушка посмотрела на меня так, что вопросов не осталась. Действительно, с двумя аппетитными ножками, обутыми в греческие «блядские» сандалии; супер-мини шортах, обтягивающих