Стойкие маки Тиит-Арыы. Вячеслав Васильевич Нескоромных

одежды, увешанные оружием и с манерами явно не светскими. Выглядели женщины до крайности усталыми, с бледными осунувшимися лицами, замерзшими до синюшных губ, с темными, до черноты кругами под глазами. Медсестры были одеты в шинели не по росту, в огромные старые валенки. Грузинка София выглядела еще более испуганной, с опухшим лицом, что случается после и долгих слез, и пребывания на морозе. Одета грузинка была в тонкий дамский полушубок, подаренный Нестором, а на ногах были также огромные валенки, которые можно было одеть, не снимая более легкой обуви. Теперь София стояла, опустив голову, теребила в руках концы своей шали, а длинные черные волосы выбились у нее из-под платка и падали на плечи и спину в беспорядке. Отметив, как внимательно с улыбкой и доброжелательно рассматривают женщин незнакомые мужчины, Софья несколько воспрянула, подняла голову и стала смотреть более уверенно, очевидно стараясь выглядеть привлекательной.

      − А что? Хороша! – с усмешкой оценил образ дамы корнет, и даже не взглянув на медицинских сестер, каждая из которых явно уступала в привлекательности грузинке, подошел к ней поближе.

      − А скажи милая, будешь ли у меня служить? – задал вопрос Коробейников, разглядывая пристально женщину, вкладывая в вопрос несколько больше чувственности, чем требовала деловая беседа.

      − Покормил бы сначала, отогрел, а потом уж вопросы задавал, ваше благородие, − вдруг дерзко высказалась София, уловив игривые интонации в голосе корнета. Ответила смело, вздернула голову и взглянула на корнета снизу-вверх с вызовом. На мгновение показалось, что женщина стала как бы выше росточком, по внешнему впечатлению практически сравнявшись с высоченным Коробейниковым.

      Тот рассмеялся от такой, явно понравившейся ему решимости, и оглянувшись на своих подчиненных, заметил:

      − А ведь дама права!

      И кивнув мужику, что стоял в ожидании распоряжений:

      − Давай, Семен, сходи – дай команду, − пусть накрывают на стол, будем принимать гостей.

      Скоро собрались ограниченным кругом за столом в тесной горнице рубленного дома. На столе высилась бутыль самогона и простые деревенские угощения: холодец, рубленное грубо сало, капуста в тарелке, яркая брусника, вареная картошка, сваренная по случаю похлебка с мясом.

      Женщин посадили тут же за стол среди мужчин, и было заметно, насколько растеряны медицинские сестры, совсем еще девчонки и как более уверенно держит себя среди незнакомых, грубых, увешанных оружием мужчин София. Очевидно, покинутый муж и убитый накануне, соблазнивший ее любовник остались для женщины в прошлом. А вот то, что теперь происходило здесь, среди заснеженного леса на далекой глухой заимке, было для нее жизненно важным. Изворотливость и способность быть востребованной, выжить в сложившейся ситуации важное свойство женской натуры. София этим качеством владела и скоро уже сидела рядом с Коробейниковым и оказывала ему малозаметные, но примечательные знаки внимания: то коснется кисти руки и проведет по ней аккуратно пальчиком, то прижмется округлым плечиком