Где прячется начало. Светлана Яблоновская

повода. В том, чтобы быть рядом, когда кто-то уходит, и остаться – в чём-то его.

      Смерть не является приговором. Она может стать последней чертой – а может открытием истины, которую мы так и не успели озвучить. Смерть не всегда трагедия. Иногда это признание. Признание в любви. Признание в сожалении. Признание в том, что мы начали по-настоящему жить, когда уже не было времени на долгие пути.

      Эта книга – не о том, как умирать. Она о последнем прозорливом взгляде. О шансе стать собой не в начале, а в конце. О возможности оставить после себя не пафос, а тепло.

      "Где прячется начало" – это не финал. Это момент, когда человек перестаёт прятаться и наконец становится таким, каким всегда мог быть: живым, честным и… по-настоящему любящим.

      Глава 1. Тяжелый день.

      Даниэль опаздывает. Не потому что проспал – просто не видит смысла приходить вовремя. Всё равно ничего важного не начнётся без него.

      Он входит в офис, как в бар после полуночи: чуть помятый, с уверенной, ленивой походкой, будто всё вокруг – его сцена. На нём безупречное чёрное пальто с высоким воротом, скрывающее следы тяжёлой ночи. Шлейф лёгкого аромата вчерашнего вина тянется за ним, незримо вплетаясь в воздух.

      Правильные черты лица, светлые, слегка кучерявые волосы, небрежно растрёпанные, словно после бурной ночи. Блистательная улыбка вспыхивает на лице – та самая, которую невозможно забыть. Улыбка, обещающая больше, чем сказано, улыбка, которая обнадёживает, успокаивает и разоружает.

      В его облике было что-то странно притягательное: он словно нёс с собой частичку света, даже если сам плыл во мраке. Даже сейчас, с лёгким налётом усталости на лице, он выглядел так, будто одним словом мог утешить, вдохновить, вернуть к жизни.

      Он обводит взглядом зал, где кто-то вяло щёлкает по клавишам, кто-то пьёт кофе. В этом мире правил и отчётности он всегда был чужим – слишком живым, слишком настоящим. Небрежным движением он скидывает пальто на ближайший стул, даже не замечая чужих вещей. Бросает в пространство:

      – Ну что, живы?

      И проходит вперёд, словно весь офис создан только для того, чтобы быть его немой аудиторией.

      В обеденной зоне, возле стойки с автоматом для кофе, развалился Оливер – загорелый, подтянутый, обычно чересчур правильный для этой компании. Но сегодня даже он был другим: с растрёпанными волосами, помятым воротником и ленивой ухмылкой.

      Увидев Даниэля, Оливер приподнял картонный стаканчик, как бокал:

      – Вот кто вчера победил по всем статьям! Ты жив вообще?

      Даниэль усмехнулся, потрогал виски, словно проверяя, на месте ли голова:

      – Пока жив, но мир крутится подозрительно быстро.

      Они обменялись понимающими взглядами: два слегка разбитых, но довольных жизнью мужчину. Оба в лёгком похмельном угаре, оба с отблеском вчерашних триумфов в глазах.

      Оливер хмыкнул:

      – Ты вчера устроил шоу века. Когда ты начал заказывать всем подряд текилу – я понял, что вечеринка перешла на новый уровень.

      Даниэль прыснул от смеха:

      – Главное – вовремя знать, где заканчивается трезвость и начинается искусство.

      Они расселись на высоких стульях, разлив по новым стаканчикам бодрящий чёрный кофе. Разговор перетёк в извечную мужскую тему – подвиги.

      – Ладно, признавайся, сколько собрал номеров? – ухмыльнулся Оливер.

      – Скромно. Пять.

      – Всего пять? – наигранно ужаснулся Оливер. – С твоим-то талантом?

      – Я брал качеством, не количеством, – невозмутимо парировал Даниэль, отпивая кофе.

      – А ты?

      – Три… и одно обещание подумать. – Оливер рассмеялся. – Но ты видел Марту? Она прямо мечтала, чтобы её унесли на руках.

      Даниэль щёлкнул пальцами:

      – Да я бы и унес, кабы ноги не подкосились.

      Смеются. Настоящее, живое удовольствие от глупостей, которые они творили.

      И тут, конечно, речь заходит об офисных девушках.

      Оливер склоняет голову, оценивающе глядя в зал:

      – Эмма – чистый сахар. Только чуть поменьше косметики бы…

      – Лена ничего, если закрыть глаза на лишние пять кило, – поддерживает Даниэль, хищно сощурившись.

      – А эта блондиночка из бухгалтерии…

      – Простушка, – отрезает Даниэль. – Скука смертная.

      Они переглядываются, словно два заговорщика на королевском балу. Пьянящее чувство превосходства делает их шутки ещё громче.

      И в этот момент мимо них проходит Она. Изабелла. Холодная, неприступная, сверкающая, как айсберг в лучах утреннего солнца. На ней тёмно-синее платье, в волосах блеск мягких волн. Она проходит, не удостаивая их даже взглядом, будто их не существует.

      Оба резко выпрямляются, натягивая на лица полуулыбки.

      – Вот наш главный приз, – шепчет Оливер, наклоняясь к Даниэлю.

      Тот кивает, не отводя глаз:

      – Кто