Менеджер. Юрий Николаев

не будем ссориться! Ты же из отдела «Семейное счастье», любимый!..

      Ну, да, ну, да…

      А что вообще это такое – «Семейное счастье»?

      Понятно, что для нашего отдела – это просто условное название, больше смахивающее на эвфемизм. Семейного счастья, как такового, у земных людей не существует, ибо счастье величина не константная, а семья – феномен, претендующий на продолжительность. Сегодня семейство вырвалось на пикник: они укатили за город, наслаждаются запахом дикого разнотравья, ходят босые по земле и радуются как младенцы. Они счастливы. Но завтра – понедельник, на работе у родителей аврал, у детей в школе – двойки за невыученные уроки. Вечером у всех членов семьи ужасное, упадническое настроение и ненависть ко всему миру, включая друг друга. Счастье растворилось как маленькое облачко.

      И так всю жизнь. У всех.

      То же самое и в отношениях. Сегодня – «пикник», завтра – серые будни. От «любимый, я так счастлива с тобой!» до «видеть тебя не хочу!».

      Счастье так эфемерно.

      Мы, Менеджеры не должны, не имеем права вторгаться в отношения людей, без их запроса. Как говорят там, на Земле – «Догнать и причинить добро!». Равнозначно, как и Тёмные силы руководствуются только противодействием на запрос, исходя из своих антагонистических данных в реестре.

      Только запрос!

      И только «Меньшее из зол»!

      Интересно, если бы мы с Лори были жителями Земли, обратилась бы она к Высшим силам?

      А я?!..

      ___________________

      Клерк не спускал с меня холодных глаз. Не исключено, что мы с ним просто ещё не пересекались, поди их разбери. А может быть, это один из моих старых знакомых, проникшихся ко мне пиететом.

      Я невозмутимо открыл ноутбук.

      – «Маменькин сынок» сорока лет, живут вдвоём, пора бы уже самому обзавестись семейством, но маменька…  наверное, из ваших!

      – А вы шутник, – Клерк криво усмехнулся, – нет ничего проще: смерть маменьки и добро пожаловать, новая жизнь! «Казнить нельзя помиловать»!

      – Вы случайно не были знакомы с «Великим Самсоном»? – не к месту сострил я, – варианты!

      – Это лучший, уверяю вас!

      – А всё-таки?

      – Пока жива мама-деспот, сыну не светит…

      – Варианты! – настойчиво перебил я Клерка.

      Тот мельком заглянул в планшет.

      – Его собьёт грузовик…Ты-дыщщщ! – Клерк издевательски, как-то по-детски изобразил этот процесс, – он станет инвалидом-колясочником. И только тогда мамочка, из сострадания к чаду, разрешит ему встречаться с одной заботливой сестричкой милосердия, покладистой и безмозглой. Они будут жить долго и… Короче, хэппи-энд. Как Вам?

      Паяц! Я почувствовал какую-то тяжесть внутри. Наверное, впервые. Греховная мысль о преимуществе смерти медленно опутывала, связывала чем-то колючим виртуальные крылья под моим одеянием. «Менеджер не должен желать смерти человеку!» – мысленно обратился я к Первому лицу. Ответ был быстрым и безапелляционным, как гильотина. «Обращение пришло от сына этой женщины! Запрос на счастье – его! Если нет запроса от матери