Тени невидимого. Мария Пчелина

обстоятельствах. Кто-то видел фигуры в темных плащах, скользящие по коридорам, но никто не мог сказать, были ли это люди или что-то иное. Настоятель, отец Григорий, объявил, что книга должна быть уничтожена. Но когда он вошел в библиотеку, его нашли на следующее утро с выжженными глазами, сжимающим в руках обугленные страницы.

      Сергий знал, что он – единственный, кто может остановить это. Но книга не отпускала его. Она звала, манила, обещала ответы на вопросы, которые он боялся задавать. Он начал видеть сны, в которых стоял на краю обрыва, а голос из тьмы шептал: *«Ты уже принадлежишь нам»*. В этих снах он видел лица давно умерших монахов, чьи имена были вычеркнуты из монастырских летописей.

      -–

      Однажды ночью, когда буря достигла своего пика, Сергий решился. Он взял книгу и спустился в подземелье под монастырем – место, о котором говорили только шепотом. Там, в сырых катакомбах, он нашел алтарь, покрытый теми же символами, что и обложка книги. Он понял, что книга была не просто текстом, а ключом к чему-то гораздо большему. Он начал читать вслух, и стены задрожали. Тени вокруг него сгущались, принимая формы людей, зверей, существ, которых не могло существовать.

      В этот момент он услышал шаги. Это был отец Григорий, чьи пустые глазницы теперь светились алым. «Ты открыл врата, – прохрипел он. – Теперь они придут за всеми нами». Сергий попытался закрыть книгу, но она не поддавалась. Страницы переворачивались сами, и с каждым словом тьма становилась гуще.

      -–

      На рассвете монастырь был пуст. Ни монахов, ни следов борьбы – только тишина и запах серы в воздухе. Книга исчезла, как будто ее никогда не существовало. Но в окрестных деревнях начали шептаться о странных фигурах, что бродят по ночам, и о голосах, что зовут из леса.

      Говорят, что где-то в глубинах империи книга ждет нового читателя. Ее страницы пусты, но стоит лишь коснуться их, как слова появляются снова. И тот, кто прочтет, станет врагом света.

      Заблудший в лесу

      Осень сковала леса Тульской губернии холодным дыханием. Листья, багряные и золотые, устилали землю, скрывая тропы. Иван Петрович, землемер из Москвы, возвращался из дальней деревни, где мерил земли для нового поместья. Его повозка сломалась в десяти верстах от тракта, и, решив срезать путь через лес, он отправился пешком, надеясь выйти к деревне Зайцево до темноты.

      Солнце клонилось к горизонту, и лес, казавшийся днем гостеприимным, преобразился. Тени ветвей сплетались в причудливые фигуры, а ветер завывал, будто оплакивая что-то давно забытое. Иван, закутанный в шинель, сжимал в руке компас, но стрелка дрожала, словно не решаясь указать путь. Он шел час, затем другой, но знакомых ориентиров – ни просеки, ни реки – не было. Лес становился гуще, а воздух – тяжелее, пропитанный запахом сырости и чего-то еще… звериного.

      К сумеркам Иван понял: он заблудился. Холод пробирал до костей, а в кармане оставалось лишь несколько сухарей и фляга с водой. Он остановился у старого дуба, чьи ветви напоминали когтистые лапы, и попытался развести костер.