Возвращение домой. Елена Шичалина

Оля, не забудь тетушкино кресло в дом занести, да еще вазу с цветами, а то перевернет… – она закрывала с внешней стороны окна, выходившие из столовой на террасу, громко хлопая створками. Цветы ей мешали.

      – Что, Мила сама не могла букет перебрать? Пойду запру изнутри, да и другие окна надо проверить, – она исчезла в доме.

      – Баба Шур, ну ты только подумай, как обидно! Что же им теперь обратно в Москву ехать? – Ольга помогла бабе Шуре подняться: забрала у нее полотенце и подала ей палку.

      Иголку с ниткой Александра Владимировна, по обыкновению, воткнула в нагрудный кармашек палевой блузки. Она провела рукой по столу и, нащупав катушку, прихватила ее с собой.

      – Да не волнуйся ты так! Не сахарные, не растают. Может, еще мост сведут после второго парохода, а может, гроза обойдет стороной…

      Первый порыв ветра опроверг последнее предположение. Кусты сирени вокруг террасы вдруг словно сложились пополам. От бочки на углу дома с грохотом укатилась лейка. Разом стемнело.

      – Скорей, баба Шур! – Ольга подставила локоть, а сама стала тревожно озираться. – Мила где?

      – Так Тонечка с ней столкнулась, значит, в доме.

      – В доме? – с сомнением в голосе переспросила Ольга, слишком хорошо знавшая свою сестру.

      Она перевела бабу Шуру через порог и опрометью бросилась к другому входу. Пробежав через кухню, она выбежала во двор. С западной стороны уже слышалось ворчание грома и вспыхивали зарницы. Туча быстро наползала. Веяло холодом. Груня пыталась снять белье, закрутившееся от ветра вокруг верёвки так, что прищепки оказались внутри. Она стояла против ветра (там было повыше), и, как только ей удавалось развернуть простыню и содрать с нее прищепку, она прилипала к ней, не давая возможности ее сложить. Груня ругалась и одновременно скулила, так как очень боялась грозы.

      – Ты Милочку не видела?

      – Так она в парк рванула бегом. Я еще подумала, она на гамаке что-то забыла. Ты только глянь, – она указывала на тучу, – страсти-то какие!

      Но Ольга уже ее не слышала. Обогнув дом, она через парк бежала к реке. Выскочив за околицу, она подбежала к краю обрыва. Лодки у мостков не было. Река была еще спокойной, и поле перед лесом на другом берегу ярко зеленело в последних лучах. Тут она услышала издалека знакомый голос, окликавший Алешу, и где-то на середине реки разглядела Милочку в красном платье. Она гребла одним веслом, а потом помахала рукой кому-то невидимому за кустами.

      – Я так и знала! – воскликнула Ольга, беспомощно бегая по берегу туда-сюда. – Ну что я тут теперь, как курица, ношусь. Бог даст, уже доплывет, а там Алеша все-таки. Авось переждут… Только вот где? Ну надо же было упустить ее!

      Поняв, что сделать ничего не может, она быстро зашагала обратно, а мысль ее невольно ушла в сторону. Преодолевая порывы ветра, она почувствовала острое желание взглянуть на того, кто там был с Алешей за кустами. Он столько рассказывал о своем приятеле, но всякий раз ей казалось, что он чего-то недоговаривает. Она обернулась, хотя знала, что отошла уже слишком далеко: поле вдали погасло, ивы пригнулись по ветру, а река