III. Сын человеческий. Filius Hominis. Сергей Сергиеня

ощутимо качнулась под ногами, и Оливия ухватилась за стену. Апангетон заметно сдал, и оценить происходящее можно было уже невооруженным взглядом. Навстречу по коридору пробежала пара угрюмых парней в комбинезонах инженерной службы, а где-то впереди истеричными окриками раздавались команды. Сирена не смолкала.

      Девушка уверенно свернула в служебный коридор и задраила за собой дверь. Она быстро преодолела несколько туннелей, и успела опуститься на три палубы ниже, прежде чем уперлась в закрытую дверь.

      Ручка поддалась, но замок щелкнул предохранителем и оставил дверь запертой. Каждый замок, каждая дверь Арка была снабжена простейшим механическим предохранителем, который срабатывал при перепаде давления только в единственном случае – за дверью была вода! В этот момент Оливия по-настоящему осознала происходящее, и волна панического страха пробежала по ее телу.

      Существовала даже поговорка: в Апангетоне всегда что-то не работает. Аварии стали привычным делом, постоянная суета ремонтников, периодические сигналы тревоги. Но сейчас она стояла перед дверью, за которой начинался студенческий блок с их общежитиями и аудиториями – огромное помещение, занимавшее почти всю палубу. Даже ночью здесь кипела жизнь. Два дня назад Оливия несла вахту в этом блоке.

      Девушка держалась за ручку, и понимала, что за дверью не только соленая вода океана. За дверью притаилась смерть, которая уже настигла кого-то. Она отдернула руку, словно коснулась ядовитого щупальца донной твари, и заторопилась к люку вертикальной шахты.

      Во время сирены вертикальными шахтами пользоваться было запрещено. Это были самые уязвимые места города – каждая сообщалась практически со всеми палубами. Как правило, именно они и страдали первыми, превращаясь в быстро затапливаемые колодцы, через которые вода стремилась забраться в любое незащищенное место.

      Оливия с опаской заглянула в шахту, едва освещенную аварийными фонарями. Та вопила разноголосием как гобой, разнося эхо звуков, собранных со всех палуб города. По стенам журчала вода, а сверху проливался настоящий дождь – конденсат, ставший городской легендой Апангетона. Поговаривали, что отпетые романтики, специально приезжали в столицу, чтобы своими глазами увидеть настоящий дождь. Только сейчас от него веяло опасностью.

      Если инженеры откроют кингстоны, пока она будет в колодце, выбраться уже не получится – ее сбросит с лестницы поток воды. Ступая на лестничную площадку, девушка вздрогнула, но не опрометчивость этого шага взволновала ее, а мысль о Лерое: сможет ли он добраться до верфи, преодолеть все трудности на пути. Решится ли он на это ради нее…

      Она понимала, что не жажда свободы и побег из Арка заставляли Курта и Лероя приходить на тайные встречи, открыто соперничать и каждую новую затею принимать как вызов. Их союз держался на ней, на том, что они испытывали к ней.

      Оливия торопливо побежала вниз по лестнице. Пользоваться колодцем шахты было рискованно, но оправданно – это был самый короткий и быстрый путь. На обходные