Свой путь. Андрей Светонос

день. Она же распределяла обязательства между всеми участниками компании: кому, что и сколько закупать из общего списка продуктов и, соответственно, нести в своём рюкзаке. График дежурства по кухне тоже составляла она и звалась поэтому – завжор.

      Проснулись мы от призыва:

      – Ну вы и спать горазды, туристы! Уже давно белый день! – раздался снаружи чей-то мужской голос, быстро, однако, удаляющийся.

      По приглушённому топоту лошадиных копыт, удаляющемуся вслед за голосом, я понял, что мимо проехал по тропе местный житель, видимо пастух или косарь – на покос травы.

      Солнышко уже разогрело воздух в палатке до схожести с прогретым предбанником, приправленным запахами только снятого с тел нечистого белья. На этом высоком яру солнце восходит рано. Мокрые от пота, мы стали быстро выползать из своих пуховых спальников. Вылезши из палатки, я сразу пошёл за водой для завтрака вчерашним путём. И снова, с превеликим удовольствием, наградил себя за этот труд сладкой ягодой на голодный желудок.

      Наскоро позавтракав на солнцепёке и не теряя больше драгоценного времени светового дня, мы спешно и в максимально возможном темпе двинулись в путь. Перед нами лежало травяное поле левого склона ущелья в несколько квадратных километров. Здесь, в низовье ущелья, как и во всех горах средней полосы, простираются альпийские луга.

      Наступило привычное состояние первого дня похода пеших туристов: под палящим солнцем (в ясную погоду), мечтая быстрее зайти в тень леса, виднеющегося далеко впереди, под тяжестью рюкзака, со взмыленной от него спиной, терпеливо адаптироваться к походной нагрузке.

      Наконец, мы вошли в подлесок и смочили горло в первом ручье, пересекавшем тропу, с кристальной и вкуснейшей водой. Ещё через несколько минут впереди и слева показались деревянные каркасы для палаток, столовой и кухонной, бывшего базового лагеря, которые мы с Олегом сооружали два года назад. А чуть дальше – дом пастухов, обычно пустующий летом. Но всё это мы проскочили за ненадобностью остановки, желая пройти как можно дальше за день, учитывая дефицит продуктов, а значит и времени.

      Через час мы подошли к нашей с Олегом переправе через бурную речку Кара-Су, вдоль русла которой вытянулся глухой ленточный лес. Толстое, поваленное стихией, дерево в два охвата лежало мостом через поток, метра на три выше водопадных струй. Вдоль этого бревна мы с Олегом в тот год приладили перила из длинного валежника и поваленного ветром молодого кругляка, для своих неподготовленных клиентов. Всё осталось невредимым, и этот факт приятно щекотал наше эго. Чистая вода круто падала со склона, перерезая его. Событие, из-за которого я назвал ущелье Ведьминским, случилось именно здесь.

      Дальше Олег не ходил и до самого ледника я стал его проводником, всё время шёл впереди. Сразу за переправой началось «болото». Вода стекала со склона сквозь траву на площади в сотни квадратных метров. Утопали по щиколотку, кое-где пытаясь перескакивать по редким травяным кочкам. Тут бы в резиновых сапожках лучше ходить. А я мочил свои альпинистские