Свет маяка. Лана Кермель

книги, делился десертом и просто уютно молчал рядом.

      – Спасибо тебе, – шепнула, быстро утерев слезинку, скатившуюся по щеке.

      Чего теперь сожалеть? Она знала, чем рискует и чем всё закончится. Но, как большинство молодых людей, надеялась, что с ней подобного не случится.

      Маг Разума…

      Это вовсе не значит абсолютное знание, стратегический ум или непогрешимость – расхожий стереотип, порождающий суеверия. Мика делала ошибки регулярно, плохо играла в шахматы и покер, если не подключала в моменте свой дар. Она – обычный человек, студентка двадцати лет. Сейчас – просто девушка, получающая очередной удар судьбы. Заслуженный, наверное.

      – Борись, Мика! Прошу тебя, – Таэ сглотнул, глядя на то, как она берёт в руки ручку.

      – Мы обсудили и решили, что отзывать оплату за обучение этого года не станем, – холодно сообщил граф. – Но ты обязана съехать из предоставленного общежития или оплачивать его самостоятельно. На твой счёт будет переведена определённая сумма отступных, которой хватит на ближайший год. Далее – имперская социальная служба. У них есть программы для студентов-сирот.

      Она подняла глаза от бумаги и растерянно моргнула. Слово «сирота» больно царапнуло изнутри.

      Лакуна в подсознании пошла рябью, послышался фантомный треск, в глазах мигнуло.

      Вот так быстро и легко всё решилось. Мика ослушалась рекомендаций семьи, и они вправе от неё избавиться. Что она почувствовала? Пустоту. Очередное воспоминание из прошлой жизни ворвалось в голову.

      ***

      «– Ты позорище! Лучше бы от тебя избавились при рождении!» – орал женский голос над головой так, что звенела посуда в застеклённом шкафу.

      Девочка вжимала голову в плечи, по щекам катились слёзы и падали на распахнутую тетрадку. Капли размывали чернила. Красные. Ими выведена жирная цифра два.

      «– Лучше бы была сиротой!.. Не смей никому говорить, кто твоя мать!»

      Толчок. Ещё один. Девочка билась лбом о рабочий стол и сдерживала крик. Не стоит громко всхлипывать – это только бесит маму. Живот сводило от боли и потребности пописать.

      «– Тупица!»

      Шаги за спиной, мужской голос требовал успокоиться. Девочка закрыла уши ладонями, изо всех сил сдерживая позывы в туалет. Она не смогла бы протиснуться мимо ругающихся родителей. А в дверях стоял брат и гнусно усмехался…

      ***

      Она не произнесла ни слова, когда ставила подпись внизу документа, когда возвращала адвокату ручку, когда кивала в ответ на его вопросы – всё ли она поняла.

      – Так нельзя! – вмешался Таэ. – Вы совершаете ошибку!

      – Не стоит, – девушка коснулась его руки и ободряюще улыбнулась. – Так нужно.

      – Но ты…

      – Я справлюсь, Таэ.

      На лице парня мелькнуло сразу несколько странных эмоций, но разумница не успела их распознать. Он взглянул своим долгим, проницательным взглядом, едва заметно кивнул – словно своим мыслям – и сунул руки