Свет маяка. Лана Кермель

разговаривать.

      – Так и быть, стану твоим временным психотерапевтом. Только не проси меня "заносить задницу на поворотах" – я не отличаюсь эльфийским терпением.

      – Боги, Ламер, – теперь Мика закатила глаза. – Как ты сам с собой живёшь?

      – До твоего появления – отлично.

      Он тяжело вздохнул, но без злобы. На миг даже захотелось улыбнуться. Мика сжала губы, но, кажется, в глазах все равно мелькнуло веселье – Северин покачал головой и пошёл налево, к своему корпусу. Не оборачиваясь, напомнил:

      – Здоровый сон, Мики!

      Настроение, несмотря ни на что, было неплохим. В хаосе последних дней наконец наметился крошечный островок порядка.

      Во-первых, с Северином появилась надежда наладить отношения – и всё же сдать эту демонову сессию.

      Во-вторых, вариантов решения проблем с обучением оказалось больше, чем один катастрофический. Уже лучше, чем было утром.

      В-третьих, следователь рассказал про Лиз… Есть вероятность, что Микаэла ошиблась, и подруга не является марионеткой злобного мага. Вариант стечения обстоятельств казался вполне жизнеспособным. Более того – профессор Каэли Рош, оказывается, уже вмешивалась в сознание орчанки ранее. Безумно хотелось сорваться с места, побежать к Каэли и выяснить, как она это сделала. А ещё – к Лиз, чтобы извиниться. Но Дориан настаивал: никаких резких шагов, пока не познакомится с Казирином Ланг…

      С этими мыслями Микаэла вбежала в корпус и едва не врезалась в Димитрия Кассегрена. Еле успела затормозить.

      Граф вскинул брови, смерив девушку тяжёлым взглядом. Радостной вестью тут явно не пахло. Рядом с ним стояли леди Авина, Таэнар и семейный адвокат. Кайлера не было – да куда он, хаос забери, делся?

      Отозван отцом по делам рода… – мелькнуло в голове. Дар автоматически выхватывал крохи информации из эфира.

      – Добрый день, лорды, леди, – Мика сделала неловкий поклон. Сегодня была в брюках – приседания не по этикету.

      Она растерянно взглянула на опекунов, перевела взгляд на младшего сына Таэнара и наткнулась на подбадривающую улыбку. Парень тепло посмотрел и кивнул.

      Её пригласили в гостиную. Когда ей протянули какой-то документ, сердце сжалось. Плохое предчувствие сгустилось до почти физической тяжести.

      – Прочти и подпиши, – велел Димитрий.

      – Что это? – развернула плотный конверт, мельком глянула на герб, печати, подписи.

      – После совершеннолетия ты лишаешься опекунства, – пояснила графиня Кассегрен, – семейной поддержки и финансирования. Ты больше не сможешь пользоваться привилегиями фамилии и поддержкой рода.

      Таэнар при этом заметно нахмурился. Младший отпрыск графов промолчал – но разумнице и не нужны были слова, чтобы понять: он категорически против подобного решения. Вероятно, пытался переубедить родителей. И за это девушка чувствовала искреннюю благодарность.

      Удивительно, но Кайлер не сделал даже этого – направив всю свою энергию… только на неё.

      Она погрузилась в чтение на десяток минут. А когда подняла голову от листов, снова обратила