Тишина между массами. Михаил Собянин

последовательностью: TGA—CTC—AAA.

      Она думает: это имя. Имя из пепла.

      Майе казалось, что её мысли звучат громче любого голоса. И она продолжала думать, продолжала думать громко:

      Я думала, что жизнь стремится вперёд.

      Что клетки жаждут света.

      Что миры заражаются дыханием существования,

      и продолжают жить, множиться, цвести.

      Я верила в Панспермию,

      верила, что в каждой капле космоса есть споры будущего.

      Но теперь я знаю:

      Споры никогда не проросли.

      Свет был фальшивым.

      Ткань вселенной – мертворожденная.

      Всё, что я нашла в метеорите,

      все клетки, шевелившиеся в каплях аминокислот —

      были иллюзией.

      Мы не вирус.

      Мы не семя.

      Мы не жизнь.

      Мы – забытая трещина на оболочке сингулярности.

      Случайная вспышка ошибки,

      лёгкое биение пузыря, который никогда не был миром.

      И теперь, когда я чувствую,

      как кровь моя больше не движется,

      как клетки замирают в вечной неподвижности,

      я понимаю:

      Я никогда не искала источник жизни.

      Джон

      Стресс-тест. Камера давления. Он сидит. Визуальная стимуляция: огни, вспышки, лица. Всплывает лицо мальчика. Кто это?

      Это я. Нет, не я. Он открывает глаза. Перед ним – Амара. Или её лицо. Или то, что станет её лицом через 20 лет.

      В комнате пахнет маслом и кровью. Хотя здесь нет ни масла, ни крови.