Тишина между массами. Михаил Собянин

Удози

      На потолке над ней выцарапано слово: Ebu. Это бог воды у игбо. Или имя отца. Или ошибка когнитивного фильтра. Она помнит сказку, которую рассказывала бабушка. Только вот бабушка была в другой стране. И у неё была белая кожа. Она закрывает глаза – и слышит, как поёт народ, которого не существует. Язык похож на бассану, но чуть сдвинут – словно кто-то изменил настройки культуры. Стены дышат. Здание дышит. Разлом дышит. Она слышит: Мы храним то, что забыто. Ты – архив. Ты не человек. Ты хранилище. Под ногтями – пыль. Но не земная. Она пишет символ на руке. И он светится. Никто не верит в миф. До тех пор, пока миф не начинает говорить их голосом.

      Фаза подготовки: день 11. Субъекты стабильны на уровне тела. Психомоторная активность в пределах нормы.

      Сбой на уровне фоно-памяти. Структура сновидений не коррелирует с временными маркерами.

      Протокол: «Внешний шум допущен».

      (фрагмент отчёта. Терру. Лично.)

      Бассейн без воды. Просто ровная яма, 15 метров, стены в антиотражающем покрытии. Полоса препятствий, где воздух тяжелее, чем бетон. Внутри – четырёхмерная симуляция гравитационного сдвига. Официально – адаптационная нагрузка. По факту – выключатель реальности.

      Тела двигаются, как в танце, который никто не учил. Сердечный ритм синхронизирован, как будто кто-то настроил метроном на их биополя.

      Терру стоит в зеркальной кабине. За его спиной – ритмографы, биомониторы, пси-контур. Всё записывается. Даже то, что не происходит.

      Акира

      Он висит в гравитационном кольце. Плечи вывернуты. Мышцы горят. Но боль – не здесь. Где-то на уровне желудка – девочка говорит: «Папа, я не умею падать.»

      Металл скрипит, как в том корпусе. Как тогда, когда титановая пластина вошла в крышу. 33 секунды. Не 32. Не 34. Он видит формулу на стене зала – почему она написана почерком Юны? В глазах – нейтрино. Он считает не пульс, а углы.

      Если пространство свернуть, можно спрятать воспоминание. Но оно сворачивается само.

      И только еле заметный шёпот Акиры, колебал пространство:

      Юна…

      Я не звал тебя сюда.

      И всё же ты пришла.

      Сквозь числа.

      Сквозь молчание формул.

      Сквозь время, которое всегда было неправильным.

      Я хотел построить мир, где ты могла бы смеяться.

      Где гравитация не смогла бы вырвать тебя из моих рук.

      Где свет был бы теплее стали.

      Прости меня.

      Я думал, что знаю уравнения жизни.

      Думал, что можно описать дыхание с помощью констант.

      Но когда ты ушла…

      Всё, что осталось – это нули.

      Пустые строки.

      И этот шёпот,

      который никто больше не слышит.

      Юна…

      Мы были только дыханием оболочки.

      Я – ошибка переменной.

      Ты – золотая ошибка света.

      Если где-то есть начало,

      я