Темнейший. Том I. Даниил Авдеев

схватил Аркашу. И принялся пилить шею прямо перед отцом, наслаждаясь собственной безнаказанностью… Камил сам отвёл глаза, не в силах больше смотреть. Некрас должен был умереть в самую последнюю очередь – наблюдая смерти своих близких, очевидно.

      Орманд рычал от ярости. Он отправил всю дружину в атаку, покинув выгодные позиции. Эта атака должна была оказаться последней для него… если бы старый волк не приметил Камила и Дарью за углом у стены. Это остудило ярость Орманда.

      Ещё был шанс. Ещё была возможность за всех отомстить. Они проиграли эту битву. Но война не будет проиграна, пока жив Камил.

      Дружина ринулась в атаку, под град арбалетных болтов, прикрываясь щитами.

      А командир Орманд позвал за собой Мямлю и Ларса – лучших из оставшихся в живых. Вместе они бросились через коридоры. Громила Мямля взвалил на своё могучее плечо Камила, придерживал его левой рукой, а правой размахивал молотом, разбивая в щепки щиты встречающихся на пути наёмников. Юркий Ларс ломал топором черепушки врагов, фехтуя им, словно циркач; а Орманд рычал так свирепо, что вторженцы терялись, замирали, как мыши перед змеёй, и командир сшибал их своим щитом, прочищая дорогу…

      Так они пробились к подвалам. Спустились вниз по тёмным лестницам. Кажется, никто не преследовал беглецов – шайка была увлечена битвой с дружиной.

      Стены запутанных подвалов дружинники освещали светом факелов.

      Здесь Орманд шёл аккуратно, постоянно озираясь, пребывая в полной готовности.

      Тогда Камилу показалось, что старый волк здесь опасается не шагающих по их пятам разбойников, а чего-то иного.

      – Чёртовы старые развалины! – рычал он, явно нервничая. Неужели, темноты боится??

      Тогда Камилу даже пришлось подсказать путь-дорогу к тоннелю под стенами. Он-то лазил по этим подземельям всё своё детство. Знал практически всё, кроме некоторых загадочных комнат в самой глубине. Комнаты были заперты наглухо, старыми, проржавевшими и покрытыми лохмотьями паутины воротами. Что скрывалось в тех комнатах – Камил не знал. Он так и не смог в них проникнуть, как бы ни пытался. Не знал этого и старший брат Есений, всё своё время проводивший за древними книгами. А Орманд сторонился этих врат. Проходил мимо них в легко читаемом на его лице ужасе. Что же могло так пугать матёрого вояку, служившего роду Миробоичей всю свою жизнь?…

      Камил задал бы этот вопрос командиру, если бы не был окутан страхом сам. Его маму убили, братика Аркашу – зарезали. В душе мальчика что-то безвозвратно надломилось…

      А потом из темноты позади них послышались шаги. Кто-то шёл следом и не отставал. Орманд тем сильнее пугался, злился, торопил соратников. Шаги были человеческие. Шумное дыхание. Командир дружины решил остановиться лишь когда услышал девичий плач. И знакомый голос. Это было не то, о чём он подумал. И даже не разбойники.

      Из темноты вынырнул Есений. С красавицей Жанной, которую вёл под руку. Увидеть здесь дружинников