Темнейший. Том I. Даниил Авдеев

Хотя вряд ли князь Искро был заинтересован в поддержке нелюбимого барона, но Эрн не хотел испытывать судьбу.

      Утром начался отчаянный штурм.

      Камил проснулся от криков со стены. Всех женщин, детей стянули в залы поместья. Есению очень шли доспехи, которые ему выдал отец. Как сказал Некрас, старший брат был уже слишком велик, чтобы отсиживаться в залах с бабами. Как же Есений дрожал от страха… Пользы от него на стене было бы меньше, чем если бы отец отдал эти именные доспехи смердам-добровольцам. Они хоть и не умели сражаться, но были слишком тупы, чтобы боятся. Впрочем, Некрас тоже не отличался храбростью. Было видно, как он волнуется, как паникует.

      Старшие мужи отправились помогать немногочисленным бойцам отбивать атаку. Камил тоже хотел помочь, хотя бы подносить кувшины с кипящим маслом. Но мамка не отпускала. Пришлось снова хитрить, усыплять бдительность сиделок, а потом мчать к башне, чтобы глянуть с высоты на исход битвы.

      Эрн бросил крестьян с лестницами на приступ. Где-то им удалось раздобыть немного щитов, поэтому шквал стрел со стены не оказался для наступающих фатальным – они всё таки добрались до стен, воткнули лестницы в землю и стали их поднимать.

      Тогда на них сверху полетели булыжники. И кувшины с кипящим маслом, которые разбивались вдребезги, окатывая визжащих бунтарей, ошпаривая до самых костей. Началась небольшая паника. Первые лестницы были сброшены. А всё подступающие новые смерды с ужасом наблюдали, что случилось с первой волной атакующих… Даже те, у кого были щиты и кольчуги – падали на землю от стрел – башни выступали относительно стен и стрелы прилетали не только сверху, но и по бокам, вонзаясь в спины.

      – От имени рода Миробоичей! – воскликнул вдруг Орманд имя семьи, за которую отважно бился всю жизнь. – Я приговариваю вас к смертной казни! Вы тут все подохните!!!

      Крикнул очень свирепо – крестьяне определённо услышали его зычный голос. Но продолжили бежать вперёд, по инерции, обрекая себя на верную погибель под шквалом стрел и градом камней. Они подняли лестницы и снова попытались их поставить. У них это даже получилось. Но вот залезть… Третья волна, подоспевающая к стене, уже совсем растерялась, окончательно. Под стеной стонали, визжали раненные, ошпаренные, умирающие в муках. А те, кто пытался забраться по лестнице – не добирался даже до её середины – сваливался вниз.

      Камил глядел на всё это, сердечко бешено колотилось, ручки тряслись, но он не мог отвести взгляда. Гарнизон за несколько минут боя угробил столько же врагов, сколько имел сам, с учётом стариков, приставленных к кипящим котлам, разносящих кувшины и колчаны с новыми стрелами.

      Крестьяне чуть было не повернули назад в панике, едва ли не бросились в бегство – духа у них было мало. Предыдущие поместья не оказывали настолько жестокого сопротивления. Предыдущие поместья брались нахрапом – соратники Эрна врывались в дома лордов ночью, и стремительно