Няня для телохранителя. Риша Вольная

час, максимум полтора, я вернусь.

      Девица точно издевается.

      – Мне надо в аэропорт. Пусть ваша подруга сама привезет ваши вещи, раз вы оказались не подготовлены к рабочему процессу.

      – А я и не могла к нему подготовиться. Не думаю, что вы на каждое собеседование в своей жизни носите с собой сумку с вещами.

      Я молчу, сцепив зубы. Уволю к херам! Вот как вернусь, так сразу на хрен выкину эту суку из моего дома.

      – Что, носите?! – удивлённо расширяет глаза. – Ну простите тогда мою неподготовленность. В следующий раз постараюсь соответствовать.

      – Вряд ли у вас будет этот следующий раз, – цежу сквозь зубы, шагая к ней.

      – Угрожаете, Захар Панталонович? Ой, Пантелеймонович.

      – Прогнозирую, – и впихиваю в её руки, всё ещё сложенные на груди, папку с моими требованиями.

      Вероника перехватывает, вновь сверкая тату, что едва гашу в себе порыв вывернуть руку и, задрав рукав, посмотреть на изображение.

      – Как мило. А погоду тоже умеете?

      – Не зарывайся, девочка! – нависаю над ней, чувствуя, как напрягается её маленькое тельце.

      Вижу, как быстро бьётся вена на шее, как от волнения пересыхают губы, но она их не облизывает, а лишь слегка покусывает изнутри. Её эмоции как открытая книга, но я не могу понять, что внутри этой темноволосой головы. Где проходит грань её настоящей от играющей роль, а что играет понятно. Всё женщины чего-то там из себя изображают.

      – Постараюсь, – наконец-то справившись с собой, уже спокойно отвечает Земляникина.

      – Замечательно. Свободны.

      Изобразив лёгкий поклон, девица отворачивается, предоставляя обзор себя сзади.

      Длинные ноги, округлые бёдра, подтянутая задница и идеальная спина – прямая, правильно поставленная, с тонкой талией и гордым разворотом плеч. Такие бывают у танцоров.

      – Вы танцуете? – срывается у меня с языка быстрее, чем успеваю подумать зачем.

      Вероника, уже взявшись за ручку дверей, тормозит. Неторопливо на полкорпуса оборачивается ко мне и бросает язвительный взгляд из-под бровей.

      – Сожалею. Не с вами. До свидания, Захар Пантелеймонович.

      Земляникина уходит, тихо прикрыв двери, а я всё не могу отделаться от жуткого чувства дежавю.

      Ну, мало ли я женских спин в своей жизни, да при своей работе повидал?! Тысячи.

      А зацепило только на одной. Шепчет внутренний голос, призывы которого я уже давно спускаю в корзину, не читая. Слишком часто даёт осечки. Последняя – выбор жены психички.

      Вероника

      – А если всплывёт нечто дерьмовое, то вылетите на улицу и без денег! – шиплю себе под нос, пока топаю к машине Маши. – Козёл! Конечно, всплывёт, что вы, Панталонович, презики в нужное время использовать не умеете.

      – Боже, Земляничка моя, не взяли?! Ну и хер с ними! – вылетая из машины, громко на всю округу заявляет подруга.

      – Маш, давай ещё на пол-октавы выше, и мой новый работодатель тебя точно услышит или вон…его свора ушастая передаст.

      Моя сердобольная тормозит с соболезнованиями