Последний конвой. Часть 2. Виктор Романович Саморский

Ополченцы. Стадо безмозглых баранов на бойне.

      Спорить не хотелось, в чем-то голос был прав.

      – Задолго до катастрофы, – вдруг раздался незнакомый голос из темноты, – смотрел я по телику передачу про одного индийского йога Амар Бхарати. Жил он в Индии, работал обычным клерком, имел жену и троих детей. И все у мужика в жизни было нормально, пока однажды его не переклинило на религиозной почве. Короче говоря, решил он посвятить свою жизнь богу Шиве. Молился, постился, или что они там делают в Индии? Короче, медитировал по многу часов в день, славил Шиву и все такое. Работать стало некогда, жена ушла, забрав с собой детей. Сердобольные соседи иногда подкармливали чудика, чтобы от голода не помер. Как никак – садху, святой аскет, почти что полубог. Прошло года три – четыре, и стало Амару этого недостаточно. Решился он самый важный шаг в своей жизни, взял и поднял вверх руку.

      Рассказчик ненадолго замолчал, и все пространство вокруг вновь заполнил всепоглощающий шум дождя.

      – Зачем? – не выдержав гнетущей тишины, спросил Крот.

      – Было у них в Индии такое понятие – «урдхаман тапасья». Это такой вид служения, когда часть собственного тела садху жертвуется богу. Считается, что аскетическая практика очищает не только самого йога, но и коллективную карму общества. Амар долго страдал от невыносимой боли, но руку так и не опустил. Со временем она отсохла, превратившись в обтянутую кожей кость…

      Всем паломникам и корреспондентам йог говорил, что делает это ради мира во всем мире. Жертвует частью собственной плоти, почти так же, как взошедший на крест во имя очищения от грехов человечества Иисус.

      – Ну и как, помогло? – прошамкал Крот.

      – Не знаю, – честно ответил рассказчик, – но пока был жив Амар, больших войн на планете не случилось. Так только, по мелочи… Видимо, с тех пор накопилось у человечества грехов немало, раз бабахнуло во всю силу и мощь.

      – Бред! – коротко и емко охарактеризовал рассказанную байку Крот, – бог дал человеку бессмертную душу и великолепное тело, которое тот намеренно покалечил во имя глупых предрассудков. Вот если бы он потом сумел эту руку оживить, я бы еще поверил в святость монаха. А так… обыкновенный позер, хвастун, да к тому же еще и мазохист.

      Он разочарованно вздохнул.

      – А вот и не бред, – возразил кто-то сидящий еще дальше во мраке ночи, – они таким образом стремятся навсегда вырваться из круговорота колеса Сансары. Разорвать цепь бесконечных воплощений и слиться с богом в единое целое.

      – И делают это, накурившись марихуаны, – добавил очкарик, совсем недавно разливавший по стаканам чемергес, – что конечно же, не ради собственного удовольствия, а исключительно в религиозных целях.

      Разговор как-то сам собой стих, и собеседников вновь накрыл глубокий шум дождя. Изрядно коптя дизелем и разбрызгивая лужи, мимо протарахтел облезлый грузовик с рваным брезентовым тентом на кузове, притормозил в конце улицы возле полуразрушенного здания местной комендатуры.