Борей. Книга 1. Дятел. Владимир Алексеевич Бабушкин

громко ответил десантник нейтральным голосом.

      – Взвод, разойдись! – закончил зародившийся протест мой заместитель. Десантники рванули бегом в казарму, в санузле стояли устройства для чистки обуви. В ангаре сегодня наблюдалась явная активность. Военнослужащие десантной роты предсказуемо осматривали и протирали в очередной раз свою технику, а некоторые что-то делали внутри механизмов, открыв технологические лючки или защитные щитки блоков. Эти действия вызывали у меня легкое чувство беспокойства. Я предпочитал тестирование и соблюдение технологической карты периодического обслуживания, причем обслуживание посредствам технического дроида или ремонтного подразделения. Но действия соседних бойцов свербело в голове сомнением. Может, я чего-то не знаю и есть узлы и электронные блоки, которые нужно всякий раз регулировать? Вспомнив еще раз устройство основных систем и опыт обслуживания техники в училище, я отмахнулся от этой навязчивой мысли. Не стоит лишний раз лезть своими корявыми лапками в высокоточные механизмы и согласованные схемы! Все это глупость и очковтирательство! Оба командира взвода стояли в стороне и оживленно беседовали между собой, сопровождая разговор шутками и негромким смехом. Они словно игнорировали меня, скорее всего ротный уже высказал им свой негатив по поводу плачевной картины с техникой моего взвода. Мне это было, конечно, неприятно, но по большому счету меня это мало волновало. Навязываться в друзья я никому не собираюсь. Офицеры, словно услышав мои мысли, а может глядя на убогий вид облезлой техники и чувствуя свою косвенную вину, направились ко мне.

      – Здравия желаю, господа офицеры! Младлей Смирнов Андрей Михайлович, командир третьего взвода! – первым назвался я как младший по званию. Оба офицера в ответ представились мне, и мы нейтрально пожали друг другу руки. Командиром первого взвода оказался высокий, чуть выше меня брюнет с приятными чертами лица. Возраста он был примерно тридцати-тридцати пяти лет. Черная, как смоль, волнистая шевелюра переходила в лихо надетый берет и смотрелась, словно продолжение прически, настолько цвета были схожи. Высокий лоб, внимательные карие глаза из-под ровных бровей, прямой крючковатый нос с претензией на благородство кровей и ухоженные усики над чувственными губами, довершали внешний вид офицера. Звали этого жгучего красавца в звании старшего лейтенанта – Тарановский Николай Семенович. Представившийся командиром второго взвода старший лейтенант Зайцев Владимир Павлович нисколько не оправдывал свою фамилию. Лицо и фигура его были более простецкими. Этакий кудрявый рыжий бычок. Был он чуть ниже меня, но заметно шире в плечах и обладал выступающей из-под формы рельефной мускулатурой. Рукопожатие у него было довольно жестким. Невысокий лоб с еле уловимыми надбровными дугами, довольно густые рыжие брови, небольшие голубые глаза, слегка вздернутый нос, правильный разрез пропорциональных губ, широкие скулы с волевым подбородком – создавали впечатление бесхитростного, но твердолобого по характеру человека. По возрасту