Борей. Книга 1. Дятел. Владимир Алексеевич Бабушкин

тарелочками диаметром в пятнадцать сантиметров. Мишени располагались в четыре строки с двенадцатью занятыми тарелочками отверстиями в каждом ряду. Цели располагались на равном расстоянии друг от друга, и задача была выбить как можно больше белых пластиковых кружков за три минуты. Дыры заполнились белыми пятнами, и стена стала походить чем-то на домино. Начался второй акт и без того запомнившегося всем спектакля. В первое мгновение никто до конца не осознал происходящего. Терминатор стрелял очередями! Причем, белые точки гасли, словно проколотые иголкой швейной машинки. После исчезновения последней цели отверстия вновь заполнялись этой пластиковой посудой. С каждым новым этапом менялась только последовательность уничтожения целей. То цели исчезали двумя рядами один над другим, то вначале уничтожались крайние ряды, то тарелочки лопались с характерным звуком навстречу друг другу, последовательность не повторялась, и каждый раз рисунок менялся по новому алгоритму. Оператор изгалялась как могла, дав волю своей фантазии. У всех присутствующих на трибуне от удивления вытянулись лица, и только адмирал самодовольно улыбался, словно был причастен к обучению этой сладкоежки. Прозвучал длинный гудок, обозначающий окончание контрольного времени.

      – Искин, сколько поражено мишеней? – бодрым баритоном спросил адмирал.

      – Пятьсот сорок шесть, – бесстрастно ответил механический голос.

      – Промахи? – в голосе командующего звучала гордость за десантника.

      – Промахов не зафиксировано.

      – Ну что, господа офицеры? Перед нами новый чемпион сектора! Гуськов, ну чертяка, вот порадовал, так порадовал! Только я одного не понял, Игорь Иванович, ты же мне сказал, что это новобранцы? – с хитрым прищуром посмотрел командующий на командира крейсера Ворошилова. – Ладно, сейчас не об этом! А давай, полковник, запустим тарелочки. Можешь организовать?

      – Сделаем, Владимир Николаевич! – он склонился к микрофону и объявил по громкой связи: – Смирнов, пополни боекомплект терминатора, следующий этап стрельбы по тарелочкам через пятнадцать минут.

      От моего строя рванули в сторону оружейной комнаты Ковалев и оружейный дроид. Я стоял и улыбался во всю ширину своей физиономии, боясь только одного, чтобы от этого не треснули мои щеки. Я готов был простить этой девочке все прошлые грехи и с десяток следующих. Хочешь рассмешить Бога, поделись с ним своими планами! Триггер проступков Родионовой обнулился, но ждать следующих фокусов оказалось не так долго!

      На трибуне шло обсуждение состоявшейся демонстрации и нового рекорда.

      – Владимир Николаевич, может, кофе, пока идет подготовка? – взволнованно от переизбытка чувств, спросил Ворошилов адмирала.

      – Какой кофе? Тащи коньяк с бужениной! Это событие нужно отметить. Начальник штаба, готовь грамоту и нагрудный знак! Слушай, Игорь Иванович, а у тебя в заначке нет случайно баночки натурального медку? Я завтра тебе