Бой без правил. За любовь. Анна Гром

за двенадцать лет не поменялось. Её одноклассница – бывшая королева класса – всё так же сидит с бутылкой водки на крыльце и смотрит в никуда. Кажется, в прошлом году коллеги Алисы из опеки забрали у неё дочь. «Бумер» бывшего капитана местной хоккейной команды так и стоит возле дома его родителей, уже не такой ослепительный в своей новизне и прокачанности – капитан получил травму, его карьера в спорте накрылась, а запасного варианта у него не было. Он тоже пьёт водку, только не на крыльце, а у себя в комнате. Оба они – и хоккеист, и "королева" – когда-то насмехались над Алиской: за нежелание расставаться с девственностью, за смугловатую кожу и пухлые губы, за успехи в учёбе; Алиске хочется позлорадствовать, но это было бы слишком по-детски. А она уже давно не ребёнок.

      Это сейчас Алиса Максимова чуть обросла шкурой, тогда же она была, как оголенный нерв. Всё, что сейчас кажется смешным и нелепым, тогда представлялось вселенски значимым. Любая проблема, будь плохая оценка, ссора с родителями или насмешки сверстников, становилась вопросом жизни и смерти. Подростки, они такие, ей ли – психологу из службы опеки – не знать этого, да только вот подростку этого не объяснить. Алисе приходится работать с более сложными случаями – с детьми, потерявшими родителей – в тонкости детских любовных перипетий ей по долгу службы вникать нет необходимости. Но она помнит, как это бывает, помнит и старается всегда ставить себя на место пациентов, заставлять себя чувствовать то же, что и они. Порой это выматывает, но она знает, что делает нечто важное. В её сложные годы рядом были родители, а у её маленьких клиентов порой есть только она.

      В первые годы учёбы родители ездили к ней, после она стала приезжать сама на Новый Год и майские праздники; побыв дома денёк-другой, она спешила назад, в свою бурлящую жизнь. В этот раз ей предстоит задержаться подольше – отец упал с велосипеда по дороге на работу и повредил ногу.

      Ни разу за время своего короткого пребывания дома она не видела ни машины Ярослава, ни его самого. Зато пару раз видела мотоцикл его отца, и лишь это говорило о том, что дом не пустует. Проезжая мимо Костровых по разбитой дорожке, заваленной пожелтевшими листьями, вслушиваясь в шорох собственных шин, она невольно бросает взгляд на их дом. Под навесом стоит мотоцикл Михаила. Машины Ярослава нет – наверное, он на работе. Алиса слышала, он много работает. Ярик Костров остался в её прошлом вместе с наклейками «Зачарованных», кассетами «Спайс Гелс» и диснеевскими мультиками на сиди-дисках – полустёртым воспоминанием с горько-сладкими нотками ностальгии.

      Алиса заворачивает на посыпанную галькой дорожку и паркуется возле отцовского гаража, замечает, как разрослись сорняки и разбился асфальт.

      – Алиса! – мама встречает её на улице, в переднике, обсыпанном мукой. Алиска улыбается ей, но выходит как-то грустно – мама заметно постарела. Странно, ведь в прошлом году это было не так заметно.

      – Привет, мама. – Алиса обнимает её и, щёлкнув кнопкой автомобильного замка, проходит в дом.

      Отца