Когда Адам чесал затылок. Роман Сергеевич Синицин

хоть бы жена, хоть бы моя милая Танечка. Иначе я чокнусь, – направляясь к выходу, разговаривал сам с собой Дмитрий.

      Открыв дверь, он увидел старого знакомого. Почтальон, вытянув длинную страусиную шею вперёд и моргнув зелёным глазом, спросил:

      – Я дико извиняюсь, а к вам крыса не заходила?

      – Конечно, заходила и выпила всю водку, – ответил хозяин, уже ничуть не удивляясь.

      – Вот скотина-то какая! Мы с ней собирались на светский раут, а она уже нажралась. Ну крыса это семейство грызунов. А скотина, это, к примеру, корова или свинья.

      – Вы зайти не желаете, товарищ почтальон?

      – Нет, не желаю. Вдруг косяк головой задену, штукатурка осыплется, а я щётку дома забыл. Простите, не знаю вашего имени-отчества.

      – Зовите меня просто Задрищенко. А вас как?

      – Ну меня-то, это всем известно, Ксенофонт. Так вот, дорогой мой Задрищенко, эта крыса та ещё свинья, когда напьётся. Ну так и где же она теперь?

      – Вы знаете, дорогой Ксенофонт, она вышла с балкона, как мастер спорта по прыжкам в воду с трамплина.

      – Да ну, скажете ещё… Крысы и нырять-то не умеют. Вы ещё мастеров не видели.

      Почтальон достал из сумки плавательные очки с одним окуляром.

      – Сейчас я вам покажу, как надо.

      Ксенофонт начал отстранять Диму от входа, пытаясь протиснуться в квартиру.

      – Нет-нет, не надо, я вам верю, – вцепился в него Дмитрий, выталкивая обратно на выход.

      – Ну ладно, раз верите, тогда не буду, – успокоился Ксенофонт. – Я тогда пойду, Задрищ Поликарпович?

      – Конечно, идите. Мне двери закрывать? Или ещё вернётесь?

      – И не собираюсь, крыса же ушла. Завтра, всё завтра. Мне ещё лебедей надо настрелять.

      – Ну тогда прощайте, Кристофор Колумбыч, удачной охоты вам.

      – Не прощайте, а до новых встреч! – радостно воскликнул почтальон и помахал рукой, когда собеседник уже закрывал за ним дверь.

      Зайдя в комнату, Дмитрий взглянул на огрызки бутербродов, пролитую водку и стёкла, валяющиеся на полу. Развернулся и, шагнув к прихожей, наткнулся глазами на исцарапанный ламинат, засыпанный штукатуркой. Почесав затылок, прошёл на кухню, принял четыре таблетки валерьянки и запил корвалолом. Затем, присев на табуретку, обратил внимание на письмо, лежащее посреди стола.

      – Ну да! У меня же ещё письмо есть. Как же я не догадался, что вечер на этом не закончен. Наверное, этот день будет длиться вечно. Где же я так сильно нагрешил?

      На письме был обратный адрес: «Княжество людских устремлений, верховный наместник северного и западного полушарий Абриэль».

      Дима вскрыл конверт и начал читать: «Дорогой друг, вы порядком нагрешили, да и должок за вами. Настоятельно рекомендую вам явиться завтра к двенадцати часам в парк Гоголя. Буду ждать вас у пруда с лебедями. Наденьте чёрный шерстяной костюм-тройку и белые ботинки. Не забудьте захватить шкатулку. С большим приветом, Абриэль».

      Дима отложил письмо и почесал затылок.

      – Какой костюм, какие тапки? У меня и костюма отродясь не было. На свадьбу и то в прокате брал.