Первые грозы. Лана Кузьмина

и вся шайка ломанулась за ним, едва не затоптав Горбача. Общими усилиями повалили на землю памятник, повыдёргивали из земли цветы, вырвали и выбросили в кусты деревянный крест.

      Потом произошло то, что всегда происходит в пьяной глупой неуправляемой толпе. Неутихшая ярость обрушилась на соседние могилы, и Витя, сам не понимая как, уже повалил хлипкую серую плиту, опомнившись лишь тогда, когда обнаружил под своей ногой улыбающееся лицо бабушки. Конечно это была не она, а кто-то очень похожий. Быть может, сестра или другая родственница, но Витю она остановила. Он словно протрезвел, и на душе сделалось ужасно гадко.

      Спотыкаясь, он выбрался на дорогу, прислонился к сосне. Мир вокруг крутился как на карусели. Его вырвало, и сразу стало легче. Шатаясь, Витя побрёл домой. Но не успел он сделать и пары шагов, как заметил в придорожной канаве велосипед с погнутым колесом, а рядом Лиду.

      – Навернулась? – позлорадствовал он.

      – Иди отсюда, убийца! – она тщетно пыталась выбраться.

      – В канавах гадюк полно, – ехидно заметил Витя.

      Лида завизжала, а он, воспользовавшись её испугом, сначала схватил её за талию и поставил на дорогу, потом выволок туда же покорёженный велосипед.

      – Хоть бы спасибо сказала, – бормотал он, идя домой. Его снова начало мутить.

      Весь вечер бабушка, причитая, ходила вокруг него кругами. Пыталась понять, чего такого несвежего съел внук, что его так выворачивает. А на утро пришёл участковый, а с ним ещё какие-то люди.

      «Лидка заложила», – решил Витя. Остальных не выдал, молчал как партизан, хотя в душе не давала покоя совесть – неправильно это с мёртвыми воевать, какими бы они не были при жизни. Ответить-то они всё равно не могут.

      Витя надеялся, что хотя бы в школе не узнают. Директор ладно, а перед одноклассниками неудобно. На самом деле новость распространилась по школе моментально. Лёша не успел в класс войти, как Танька Синицына тут же ему всё и выложила.

      – Ерунда это, – сказал он. Но спросить было не у кого – Витя в школу не явился.

      – Арестовали? – хихикали девчонки.

      Вездесущая Танька пояснила, задыхаясь от волнения, что Витя совсем того. Ехал на велике и вмазался со всей дури в стену. Полрожи в синяках, челюсть едва ворочается. Угораздило же придурка!

      На перемене Лёша позвонил другу. После долгого ожидания раздался приглушённый Витин голос:

      – А?

      – Вить, ты как? – Лёша понятия не имел, что спрашивать.

      – Нормально, на велике навернулся.

      – Где?

      – С горки летел и в стену.

      – В какую стену? – не унимался Лёша.

      – В кирпичную! Чего привязался? – слова давались Вите с трудом.

      – Вить, ты забыл, – осторожно начал Лёша. – Твой велик с весны в нашем подвале стоит, у тебя места нет. И цепь на нём мы так и не починили.

      – Это другой велик! Понял? – громко как только мог закричал Витя. – Другой!

      – Педагогическое