Подняться до человека. Елена Сомова

достаточно взгляда на Олесю, и он мог держать его в памяти, и уезжать с этой памятью на край света, и возвращаться на прежнее место, где привычная атмосфера и стабильные отношения без подвижек, словно вода в Конго. Ему некогда было обзаводиться семьей, Олесе же нужен был не просто муж, а помощник в ее интересах, который будет помогать растить будущего ребенка, и не будет уезжать от нее в другую страну работать. И тогда Олеся попросила их общего знакомого – аранжировщика музыки – поближе познакомить ее с Игорем, чтобы необязательные, как ей тогда казалось, отношения с Георгием отошли на второй план, и обрести надежду на замужество с другим человеком и стабильную жизнь. День рождения в тот год пришелся очень кстати, обычно лето бывало скучным. Но как всегда в воздухе носилось крыло счастья, оно манило и завораживало своим шутливым щекотанием, вызывая на дуэль спокойствие и бесшабашный взлёт мечты.

      – Ты зачем постригся? – шепнула Олеся Игорю между репликами друзьям.

      Для Игоря ее внимание означало возможное начало сближения, не просто реплику, и он оказался прав в своих размышлениях. Игорь удивленно взглянул на Олесю и заволновался, глядя на нее. В общении Олеся расцветала: загорались глаза, улыбка порхала мотыльками в цветах мужских ароматов.

      – У тебя позавчера в клубе волосы были до плеч, и так хорошо лежали, а сегодня…, – Игорь услышал нотку некоторого разочарования в словах Олеси.

      – Зато сейчас мои волосы стоят! – быстро выпалил Игорь, будто подбросил своей шуткой дров в разгорающийся огонь ее души, и краем уха расслышанный вопрос друзей получил неразборчивый ответ. В рассеянном состоянии Игорь проронил неуместно скоропалительно нечто расплывчатое, упустив нить беседы с друзьями Олеси.

      «Волосы стоят – это хороший признак и хороший ответ!», – подумала в тот момент Олеся. Многозначительность этого ответа она познала вечером, когда разошлись по своим научным квартирам и уютным гнездышкам друзья, и потерявшие самообладание двое людей, потерявших эмоциональное равновесие, отдались порыву их общего бушующего океана. Так случилось, и казалось, будто реальность приобрела черты фантастики. Но для той волшебной ночи нужно было сыграть ранний отъезд Игоря, и чтобы друзья поверили в это, а непопадания в тему беседы уже становились многозначительными. Хотя наверняка у кого—то в мыслях мелькнула мышка догадки о намечающихся отношениях в судьбе хозяйки праздника и ее рассеянного собеседника, примостившегося рядом.

      Друзья сделали вид, что не заметили заминки, ничего не заметили, хотя щеки Олеси пылали, и сердце убегало, как вскипевшее молоко на плите. Игорь тоже был сильно взволнован, ему хотелось прямо сейчас взять на руки Олесю и унести подальше от стола, обвивая поцелуями ее руки, шею и плечи.

      Знаток Франции, Георгий, будто спохватившись об оставленной, как ему казалось, на время, Олесе, пересел к ней поближе, и пытался продолжать беседу, находясь рядом с любимой девушкой, которая в его отсутствие