Избранное. Очерки Методологии. Том 2. Н. Г. Алексеев

и другим образом. Обрисовано это было двумя изображениями одного «человечка»; одно из них было в овале, т. е. внутри, а другое вовне, и между ними, разумеется, была связь. Упомянуть об этом представилось необходимым, ибо три подобных конструкции – три рамки – существенны для приобретения смысла в постановке проблемы соотношения мыследеятельности и сознания.

      Первая из них – логика «изысканий» (здесь, к сожалению, очень трудно найти и адекватное, и единственное точное слово) по мышлению в ММК. На мой взгляд, применительно, и только, к общей цели ведущегося разбора эту логику изысканий можно представить так: исследование – проектирование – практика. Кратко поясню. Само исследование было предуготовляющим (что частично в те времена осознавалось, но в обобщенно-абстрактном виде) к последующему действию; важно было разобраться на выбранных образцах, как нечто может быть достигнуто в нормах. Сознание при этом (прошу прощения за невольную игру слов) сознательно игнорировалось, то есть особым образом учитывалось, отсюда тезис об антипсихологизме. Важна была жесткая демаркация. При этом – еще раз подчеркну, только в рассматриваемом ракурсе – началась теоретическая сборка ранее наработанного с введением одного нового, принципиально важного момента – типологически деятельностного, позволяющего конструировать целостности, собирать их в различные формы с учетом социокультурных особенностей, деятельностных позиций. Сознание при продолжающемся его «игнорировании» начало типологизироваться, расслаиваться на различные сознания сфер или сообществ, уже «внутрь» которых оказалась перенесенной исходная оппозиция мышления и сознания. Характерно (и очень интересно для изучения), что выходящие на этом рубеже из ММК начали делать ставку именно на сознание, его анализ и т. д. Практика организационно-деятельностных игр столкнула с сознанием напрямую – как с разнообразием индивидуальных сознаний, так и с их типологическими характеристиками. Как бы «незаконно» в наш обиход вошли совершенно новые слова: ценность, самоопределение и т. п. Уже десятилетие именно они начинают осмысляться в первую очередь, несут ключевую нагрузку.

      Здесь, пожалуй, самая трудная для формулирования (возможно, и для понимания) резюмирующая часть: именно за счет резкости противопоставления, за счет его удержания само различение мыследеятельности (мышления) и сознания приобретает смысл. Более того, такое различение уже накопило, как я старался краткими штрихами показать, содержательный потенциал, требующий своего раскрытия. Трехчленка «исследование – проектирование – практика» изысканий по мышлению в ММК фиксирует завершение цикла; введение сознания «в работу» ММК может открыть новый цикл. Новый – но с учетом предыдущего, уже прошедшего. Мы имеем и гарантию, что не будет утеряно и прошлое, а переосмыслено в новых контекстах. Я имею в качестве таковой гарантии Г.П. Щедровицкого, организатора и мыслителя, владеющего редким даром: всякий раз обращаясь к истории, приумножать новое; согласно