Девочки. Повести, рассказ. Анжелика Королёва

бы тебе харю, может быть, ты умней стал, а?

      – Надя, не злись, уже ничё не изменишь.

      – Ой, ладно, ещё один доктор! Да и так херово, ты тут ещё про собаку завел.

      – Ну, я отвлечь тебя хотел, а ты сразу.

      – Отвлёк, спасибо.

      – Ладно, сестренка, я тя чё-то не узнаю, ты же у меня кремень!

      – Да, да, кремень, в жопе пельмень! Как там Димка?

      – Ничего, бодрый.

      – Чё-то я не верю, ладно, пошла.

      – Давай отправляй парней ко мне, если что.

      – Ага, тебе как раз ещё парочки не хватает, чтобы Оксанка с ума сошла, – констатировала Надя.

      – Пусть привыкает.

      Пока Надя шла, несколько человек, которые попались навстречу, спросили, чё она такая невеселая, она только отмахнулась. Пусть видят, что она не ходит с радостным лицом, что у неё есть чем озаботиться.

      У подъезда встретила жену Валета.

      – Надь, чё, нет нигде?

      – Нет. – Надя пригвоздила соседку своим фирменным взглядом, а перед тем как зайти к себе, заглянула к соседу.

      – Валь, скажи жене, чтобы не трепала нигде, и так тошно.

      – А чё, она уже понесла по деревне, курва старая! Я ей щас!

      – Спасибо, Валь!

      – Надь, может, сходить туда, посмотреть, он – не он?

      – Не-ет! – Она так вскрикнула, что сама от себя не ожидала. – Это не он. – И, пытаясь оправдать свой крик, сказала тише: – Подождем ещё.

      – Понял-понял, Надёк, не переживай. Я же с понятиями, – кивнул он и пошёл орать жене в форточку, чтобы шла домой.

* * *

      В квартире было тихо. Парни смотрели телик.

      – Ребята, вы голодные?

      – Нет, мам, а ты? Хочешь, мы сготовим? – Они вышли навстречу.

      – Ну, может, яичницу с колбасой?

      – Я могу ещё помидорки покрошить? – предложил младший.

      – Мы мигом, мам. – Сережка поддержал брата, и они уже копошились у плиты.

      – Олежа, ты накрывай на стол, а Серега пока мне поможет в комнате со шкафа документы достать. – Она кивнула старшему сыну.

      Олежка согласился и начал хозяйничать на кухне.

      – Сынок, я буду быстро говорить, а ты запоминай. Мы с тобой пришли сегодня с проводин домой, каждый своей дорогой, около шести утра. Увидели, что папки нет, подумали, что он остался у кого-то в гостях, и легли. Потом я проснулась где-то около девяти, ну, не знаю, чё проснулась, в туалет захотела, смотрю, отца нет, я тебя разбудила и попросила пойти его искать по деревне. Тут и Олежка соскочил, вы с ним и пошли, а я начала звонить знакомым. Запомнил?

      – Запомнил, мам, не переживай! Тут ничё сложного?

      – А кто там ещё оставался на проводинах, не помним, не заметили.

      – Понял.

      – Не были мы с тобой ни на каком берегу, уяснил!

      – Уяснил, мам, не были! – Сын кивал.

      – Идите, у меня уже всё, – крикнул младший.

      – Ну и ладно. – Они пошли обедать.

      Ели молча, Надя почти ни к чему, кроме чая, не притронулась. Когда вышли из-за стола, она притянула Олежку к себе, обняла и опять на глаза навернулись слезы. Только дети у неё и остались. Так жалко опять стало себя, горько и неприятно одновременно. Но, пожалуй, горечи