Чайная буря. Хафса Файзал

загружать посудой.

      – Каждый второй столик можно сложить. Сначала пополам, потом опустить на пол – вот так. Стулья отодвинь к стене и, раз уж ты там, нажми на рычаг и отойди – козетка выдвинется к тебе сама.

      Джин завалился назад – как раз в тот миг, когда козетка раскрылась, он приземлился на уютную бархатную подушку. Закинув ноги на изголовье, Джин вздернул брови.

      – Таков «Дрейф». Днем – чайная, ночью – дом крови.

      И теперь, несколько часов спустя, нужно было вернуть все в прежний вид.

      Как только часы на башне пробили дважды, Джин и Арти ворвались в «Дрейф» через задние двери. Вывеска была столь же яркой, как сама хозяйка заведения, а стены здания – крепкими, как и убеждения Арти. Внутри было не протолкнуться. Джин, как всегда, на секунду застыл, наслаждаясь теплом.

      Арти бросила взгляд на карманные часы.

      – Семнадцать минут до прибытия банды миротворцев.

      Из этих семнадцати им требовалось всего девять. Четыре минуты – чтобы отмыть полы, пять – чтобы преобразить помещение. Навык был отработан до автоматизма.

      Приглушенный свет в зале смягчал все контуры, окутывая завораживающим сиянием гостей-полуночников: нежить, пришедшую полакомиться, и тех, что явились сюда обменять собственную кровь на деньги. Команда заведения сновала между столиками с поблескивающими графинами в руках, то и дело наполняя чайные чашечки густо-красным напитком. Вампиры, развалившись на козетках, тихо беседовали, посмеивались мелодичным чарующим смехом. Одни отдыхали со вчерашними газетами в руках, другие жались к обшитым темным деревом стенам, напоминая тени на фоне цветочной парчи, которой зал был отделан вдоль верхней половины стен. В дальнем конце зала вампир и поставщик крови направлялись в одну из приватных кабинок, еще одна такая же парочка уже шла из соседней кабинки обратно.

      У этих вампиров не было исключительного положения среди себе подобных – доступа к элитному снобскому обществу нежити, известному как Атерей, – но они все равно одевались и вели себя так, словно были лордами и леди, и это пробуждало в Джине еще большую гордость за «Дрейф» и его притягательную атмосферу, которую создали они с Арти.

      «Дрейф» был не просто источником заработка. Он был убежищем – и не только для их команды, что состояла из сирот и отщепенцев. Десятки лет вампиры, неотличимые от живых, обретались в Эттении в относительной секретности, пока резня не пролила ослепительный свет на их существование.

      Двадцать лет назад на улицах города принялся орудовать Волк из Белого Рева – он рвал глотки, пока всю округу не пронизали ручейки крови. Волк не впивался в своих жертв – он скорее калечил их, но уцелевшие сообщали о клыках и алом взгляде. Он был вампиром – о чем в то время никто не догадывался. Удивительно, но виновного так и не нашли.

      – Такое чувство, словно это было подстроено с какой-то целью, – иногда говорила Арти.

      Страх превращается в ненависть, если подпитывать его достаточно долго. Мир всегда был залит тьмой, в Эттении ей лишь дали